Мир гибнет от рака: год пугающих тенденций
На планете только за один день от рака погибает более 29 тысяч человек
— В России в этом году выявлено 617 тысяч новых злокачественных случаев, хотя годом ранее было 599 тысяч, — озвучил тревожную статистику в минувший понедельник на пресс-конференции главный онколог Минздрава РФ, генеральный директор ФГБУ «НМИЦ радиологии», академик РАН Андрей Дмитриевич КАПРИН. — Выходит, только за один год в нашей стране число заболевших раком выросло на 18 тысяч. Всего на учете у онкологов сейчас 3 млн 630 тысяч онкобольных, а еще не так давно было 2 млн 600 тысяч. Но неблагополучно в этом плане не только у нас, но и во всем мире.
И спасения от этой «чумы» пока нет, причем нигде.
Фото: nmicr.ru
«Говорить о полном излечении рака пока нельзя, но длительная ремиссия реальна»
— Рак — общий популяционный враг, который не щадит ни одну группу населения. Этот беспощадный враг ежегодно в мире уносит до 9 млн жизней. Цифра, сопоставимая с потерями на войне, — не сдержал эмоций заслуженный врач России Андрей Дмитриевич Каприн, хотя за плечами у него многие годы лечения онкопациентов, ежегодно выполняет до двухсот сложнейших операций по различным локализациям рака. Повидал всякого и всяких больных. И в целом хорошо информирован о ситуации: возглавляет первый в стране научный медицинский кластер в области онкологии — «Национальный медицинский исследовательский центр радиологии».
Рак действительно сегодня не щадит ни старых, ни малых. Больше, конечно, уносит в мир иной людей в возрасте, но подвержены этой болезни и молодые, и очень молодые люди, и все чаще — дети.
Увы, как считает Андрей Дмитриевич, «говорить об излечении рака сегодня в полной мере нельзя, такого нет ни в одной стране мира. И заболеваемость раком сократить невозможно, потому что это демографический показатель (население стареет) и онкологи не могут повлиять на процесс. Другое дело — снижение смертности. Здесь важны и большая выявляемость на первой стадии, и настороженность врачей первичного звена, и адекватное лечение. Рак — это острое состояние, которое врачи обязательно должны переводить в хроническое с большим сроком наблюдения. Длительная ремиссия реальна. Но для этого необходимо качественное комбинированное лечение — не только хирургическое, а комплексное, с соблюдением всех международных протоколов».
Вот с этого места хотелось бы получить от эксперта максимум информации. Какие возможности для лечения онкобольных сегодня есть в России? Какие факторы сдерживают этот процесс? И что нового появилось в данной области в нашей стране за последние годы? Эта информация интересует всех. Надо сказать, что сообщество онкологов, работники здравоохранения особенно озаботились поиском путей преодоления грандиозной «раковой» проблемы после того, как глава государства в одном из майских указов «озадачил» их переломить ситуацию в онкологии к лучшему.
Легко сказать…
— Одна из главных целей — борьба с одногодичной летальностью, которая косвенно показывает, сколько в России выявляется случаев с запущенной стадией, — поясняет Каприн. — Такие пациенты быстро умирают. Но в России с 2006 года удалось снизить данный показатель до 29,3%. И это не предел. Есть большие заделы, которые позволят эту цифру снижать и далее. Важно также уменьшить количество первичных инвалидов. Многие пациенты после адекватного лечения вполне могут возвращаться к нормальной жизни, работать. Нам, онкологам, нужно не только лечить, чтобы пациент жил, а чтобы он хотел жить, чтобы у него были силы и социальная адаптация.
И популяционное число заболеваемости не должно быть более 185 на 100 тысяч населения — так ставится сегодня задача. (В некоторых странах, для сравнения, заболевает до 400 и даже до 500 человек на 100 тысяч населения.)
Спасет ли нас протонная терапия — самая передовая в мире?
Россиян, как больных раком, так и здоровых, конечно, больше всего волнует, скоро ли придет спасение от него. Какие технологии уже есть сегодня, что на подходе, какие придут в практику в будущем?
Андрей Дмитриевич начал с протонной терапии. Это один из видов лучевой терапии, который используется сегодня в схемах лечения рака. Протоны, положительно заряженные частицы, проникая в клетки злокачественных опухолей, разрушают их ДНК. В результате клетки теряют способность размножаться, а опухоль перестает расти. При этом вред для организма больного минимальный: облучение опухолевого очага протонами позволяет снизить радиационную нагрузку на здоровые ткани.
И добавил: «По ядерной медицине мы планируем большие разработки. У нас уже есть отечественный протонный аппарат (ускоритель, который работает в Обнинске). В следующем году в Обнинске будет испытываться системный ускоритель, есть инженерно-конструкторское его решение. Таких машин на всю нашу страну надо иметь около 200. Если так оно и будет, выиграют в первую очередь пациенты. Мощный протонный центр будет запущен в Димитровграде, работает в Санкт-Петербурге.
И в то же время посетовал: «Да, в медицину России в последние годы пришло много современной техники, в том числе и линейных ускорителей. Но есть проблема: у нас нет таких производителей техники, которых мы хотели бы видеть в совместной работе с онкологами. Например, есть линейный ускоритель (кибернож), установленный в нашем институте, так одно только его техническое обслуживание (ТО) стоит 30 млн в год. Причем специалистов из Америки надо ждать не одну неделю. Очень важно, чтобы в России производили свою высокотехнологичную технику и было свое бюро по ее техобслуживанию. Надеемся, что призыв Президента России Владимира Путина улучшить ситуацию в онкологии будет услышан конструкторами, физиками и всеми теми, кто готов подключиться к решению этой глобальной проблемы.
Есть еще одна очень интересная разработка, и называется она «человек на чипе» В чем ее суть? Прямо во время операции берется свежая опухолевая клетка и быстро доставляется на чип (расположен рядом с операционной), в котором создана искусственная среда, схожая с лимфатической и кровяной средой человека. Когда мы видим, как опухолевая клетка в искусственных условиях размножается и как она реагирует на облучение, можем не просто воздействовать на нее с помощью химиотерапии, но либо приостановить процесс, либо усиливать его, либо подобрать индивидуальную программу лечения.
Чтобы этот процесс моделировать на мышах, потребовалось бы их несколько десятков тысяч. А технология «человек на чипе» позволяет быстро получить результат, причем более эффективный. Я думаю, все это может быть востребовано и со временем тиражировано в регионах.
В терапии также уже несколько лет используется отечественный йод-125 (искусственный радиоактивный изотоп йода), за его разработку коллектив под руководством Андрея Дмитриевича Каприна получил премию Правительства России. Это позволило, по его словам, «отодвинуть немецкие подобные источники, которые были очень дороги». Применяются они при лечении рака предстательной железы. Это один из видов лучевой терапии, когда радиоактивные элементы внедряются в ткани пораженного раком органа.
А недавно выполнены первые три брахиотерапии рака поджелудочной железы. Причем впервые в мире, и сделано это в Обнинске. «Рак поджелудочной железы был неоперабельным, — пояснил Каприн. — Этих больных сейчас наблюдают врачи, результаты хорошие. Разрабатывается комплексная терапия ионами углерода. Правда, есть небольшая загвоздка с финансированием».
Онкологи пошли в регионы за… достоверной статистикой
А что касается подсчета заболеваемости и смертности, то в России вряд ли сегодня его можно назвать полным. Дело в том, что сегодня в стране регистрируется 7,6% смертей от неустановленных причин. И вскрытие умерших по новым законам сейчас проводится не в каждом случае, а только в 5,6% всех смертей в стране. И сколько теряется мертвых или живых душ, трудно предположить. А от точности статистики, по сути, от остроты проблемы, зависит и госфинансирование.
Если не учитывать эти «погрешности» статистики, в России сегодня все же удается добиться снижения прироста смертности населения от рака, особенно по стандартизованному показателю (по возрасту), а это молодежь, работоспособное население, о чем рассказал Андрей Дмитриевич. Есть регионы, где, к счастью, идет снижение смертности, и есть регионы, где, к сожалению, показатели смертности от рака высокие. Прирост таких смертей сегодня регистрируется в 17 регионах России, нет динамики в 5, сокращение наблюдается в 63 — это очень важно.
А что касается вскрытия умерших онкобольных, непосредственно в диспансерах оно проводится в 65% случаев. «Но вскрытие после смерти пациента — это еще не все, есть неподтвержденные диагнозы, — добавил эксперт. — Думаю, с помощью цифровизации удастся сократить и их количество».
Надо сказать, что помогает в этом и неформальный контроль за состоянием заболеваемости и смертности в регионах. Впервые представители регионов каждые две недели в течение всего нынешнего года отчитывались на селекторном совещании перед Минздравом по основным причинам смертности. А присутствующие при этом главные специалисты комментировали данные. Устанавливались конкретные сроки исправления ситуации.
— Идет вот такой аудит в регионах не для того, чтобы наказать «нерадивых» руководителей, а показать пути решения, — прокомментировал Каприн. — В проблемный регион выезжают группы экспертов из ведущих институтов, научных медцентров, выясняют причины роста смертности, помогают их преодолеть. Для решения этих проблем также разработаны стандартные карты для регионов, позволяющие быстро увидеть долю выявленных в них злокачественных новообразований, трудности с кадрами. Накладывая эти карты на регионы, можно сразу понять: насколько вероятно в том или другом регионе заболеть раком, разобраться в рисках его возникновения.
СПРАВКА «МК»
В целом смертность от злокачественных новообразований в России по сравнению с европейскими странами (в процентах) по некоторым локализациям вполне сопоставима. Например, по раку молочной железы в России в общей структуре смертности она составляет 16,4%, в Европе — 16,3%; по колоректальному раку у женщин в России — 15,8%, в Европе — 12,3%. Цифры вполне сопоставимы. А по предстательной железе в России смертность даже ниже — 8,1%, в Европе — 10%.
Многое, если не все, зависит от того, на какой стадии выявлена опухоль, особо подчеркнул эксперт. «За рубежом для этого давно ведутся скрининговые программы, мы в этом смысле отстаем. Но теперь они внедряются и в России. Сейчас принимаются три программы по скринингу: молочной железы, колоректальному раку и раку шейки матки.
Но многое зависит от самих людей, насколько они озабочены своим здоровьем. Кстати, впервые во время диспансеризации выявлено 29 289 новых случаев злокачественных новообразований. Удельный вес обнаруживаемых при диспансеризации злокачественных новообразований составляет уже 30,1%. А это говорит о том, насколько важно ее проходить хотя бы один раз в три года, как положено.
Поэтому одна из задач сегодня — изменить менталитет россиян в отношении своего здоровья. Коллеги из США, например, считают, что воспитать его можно путем частого напоминания людям, насколько важно обследоваться на предмет опухолей.
Крайне важна и онкологическая настороженность врачей первичного звена, чтобы они при первых же симптомах отправляли пациентов к онкологам. «Это для нас очень трепетная проблема, — признается Андрей Дмитриевич. — Мы чувствуем в этом и свою вину в некотором смысле: мало работали с первичным звеном и со смежниками, занимающимися неонкологическими заболеваниями. Есть проблемы с кадрами в онкокабинетах. Да и самих первичных онкокабинетов в России не хватает, в них высокий коэффициент совместительства. Сразу выучить столько онкологов, сколько их требуется в первичном звене, не получится. Помочь в этом должны цифровые программы, они разрабатываются. Использовать все способы: с помощью телемостов начитывать лекции врачам первичного звена; проводить телеконференции и телеконсультации, когда терапевт в режиме онлайн сможет получать необходимую информацию. Такой системой необходимо охватить все пространство России.
www.mk.ru
Каждый день в России умирают от рака 740 человек
Число умерших от онкологических заболеваний за 2018 год составило 271 тыс. человек, сообщает «Коммерсантъ» со ссылкой на данные Минздрава
Согласно Минздраву, сейчас в России живут 3,7 млн человек, больных каким-либо онкологическим заболеванием (около 2,6 тыс. случаев на 100 тыс. населения). За год их число выросло более чем на 100 тыс. человек (в 2017 году было 3,63 млн человек).В тройке лидеров с наибольшим числом больных — Курская (3,34 тыс. на 100 тыс.) и Калужская области (3,23 тыс.) и Краснодарский край (3,22 тыс. на 100 тыс.). Наименьшее число заболевших проживает в Дагестане (883 на 100 тыс.), Туве (988) и Чечне (1043).
Всего в прошлом году было выявлено 425 случаев всех видов рака на 100 тыс. населения. В абсолютных цифрах это 624,7 тыс. человек. Оба показателя выросли по сравнению с 2017 годом (420 и 617,1 тыс. случаев соответственно). Темпы прироста случаев выявления этого заболевания (на 100 тыс. населения) составили 1,2% — что ниже этого показателя 2014-2017 годов, когда он колебался в диапазоне 1,8–3%.
На первом месте по числу впервые выявленных в 2018 году случаев находился рак легкого (42 на 100 тыс. населения), на втором — желудка (25 на 100 тыс.), на третьем — прямой кишки (21 на 100 тыс.).
Среди всех обнаруженных случаев рака 30,6% относились к первой стадии (в 2017 году — 29,8%), 25,8% — ко второй, 18,2% — к третьей, и 20,3% — к четвертой. Ситуация с выживаемостью в течение первого года после постановки диагноза практически не изменилась. В 2018-м в течение года умерли 22,2% пациентов, в 2017-м было 22,5%. В 28 регионах такая смертность выросла — самая высокая зафиксирована в Якутии (32,6%), Костромской (29,6%) и Орловской областях (28,7%). Незначительно улучшилась ситуация с выживаемостью в течение пяти лет после постановки диагноза — ее можно косвенно оценить по числу тех, кто в течение этого периода оставался на диспансерном наблюдении. В 2018 году 54,4% пациентов состояли на учете пять и более лет, в 2017 году — 53,9%. Однако если посмотреть на цифры 2000 года (49,5%), можно увидеть, что ситуация меняется очень медленно по всем основным видам рака, а для рака шейки матки она ухудшилась (в 2000 году — 72,6%, в 2018-м — 65,9%).
Показатели выявляемости рака на ранней стадии, одногодичной летальности и пятилетней выживаемости — это основные индикаторы выполнения федерального проекта «Борьба с онкологическими заболеваниями», который входит в нацпроект «Здравоохранение». По итогам 2018 года, который для нацпроектов являлся «нулевым» (происходила подготовка нормативных документов, в том числе — профильных региональных программ), получившиеся цифры в целом соответствуют прогнозным. Исключение — показатель одногодичной смертности (прогноз — 21,7%, факт — 22,2%).
Зафиксированное Минздравом снижение темпов прироста случаев выявления рака, по словам президента ассоциации онкологических пациентов «Здравствуй!» Ирины Борововой, вызывает удивление. «Сейчас происходит переоснащение первичного звена здравоохранения и на этом фоне выявляемость, наоборот, должна была вырасти», — говорит она. Вице-президент Всероссийского союза страховщиков Дмитрий Кузнецов, наоборот, считает, что прирост выявляемости за счет обновления парка медтехники уже мог исчерпать себя. «Чтобы его возобновить, нужно, в первую очередь, повысить настороженность в отношении симптомов заболевания как у пациентов, так и у врачей», — говорит он. Главный внештатный специалист департамента здравоохранения Москвы по лучевой и инструментальной диагностике Сергей Морозов считает, что данные по 2018 году малоинформативны, так как системе здравоохранения предстоит масштабная перестройка подходов к лечению онкологических заболеваний.
www.rline.tv
Россияне умирают от рака. Статистика это скрывает?: Общество: Россия: Lenta.ru
Профессор Санкт-Петербургского научно-исследовательского института онкологии Вахтанг Мерабишвили выступил с открытым письмом к онкологам, призвав их не участвовать в фальсификации данных о статистике рака в России. По его словам, сбор информации ведется «на коленке», цифры искусственно подгоняются к требуемым государством показателям. Выходит, если данные — фейковые, то и вся борьба с раком в России — имитация? Чтобы понять, насколько российская онкологическая картина оторвана от реальности, «Лента.ру» поговорила с онкоэпидемиологом, исполнительным директором Ассоциации онкологов Северо-Западного федерального округа, научным сотрудником университета Тампере (Финляндия) Антоном Барчуком. Одна из основных тем его научных исследований — раковые регистры и медицинская статистика.
«Лента.ру»: Один из главных факторов эффективности онкологической помощи — это выживаемость. Сколько в среднем сейчас россияне держатся после постановки диагноза?
Антон Барчук: На федеральном уровне пока такой показатель недоступен. Чтобы посчитать выживаемость, нужно для каждого онкологического пациента иметь две даты: когда поставлен диагноз и когда умер.
Ну с этим же все должно быть просто. Разве нет?
Проблема в том, что не всегда из загса можно быстро получить сведения о смерти конкретного человека. Например, в Финляндии это делается централизованно — просто сводятся автоматически две базы данных: онкологический регистр и смертность. А у нас в каких-то регионах это делают, в каких-то есть трудности. Из-за этого в регистрах бывают «мертвые души» — то есть пациент умер, но сведений об этом в базе нет. Показатель выживаемости высокий, а на самом деле это просто некорректные цифры.
Самое сложное в работе с регистрами — получать данные по выживаемости, которые имеют смысл, которыми можно оперировать. Нужна не просто фиксация факта болезни, а еще и корректные данные по стадии, по типу опухоли. Нужно учитывать причину смерти онкологических больных. Также нужно учитывать смертность здоровых людей того же возраста и пола, у которых нет рака. Ведь если высока смертность от других причин, то и расчеты выживаемости больных раком должны это учитывать. Мы как раз сегодня занимаемся тем, что пытаемся считать выживаемость различными методами. Это не так просто.
Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС
Значит, когда говорят, что выживаемость при раке в России ниже, чем в Европе и Америке, — это неправильно?
Выживаемость в России и за рубежом мы сегодня не можем сравнить объективно. И не только из-за базалиом или проблем с методикой. Например, в Финляндии выживаемость по раку молочной железы намного выше, чем в России. Но там это происходит не только из-за качественного лечения, но и за счет программы скрининга. То есть выявляется очень много женщин на ранних стадиях, есть и гипердиагностика. Эти пациентки не будут умирать, поэтому показатель выживаемости там выше. Это касается и рака предстательной железы. В Финляндии пациенты с этой опухолью живут гораздо дольше.
Видимо, в России все совсем плохо…
Это не означает, что в России лечат хуже. Чтобы увидеть объективную картину, нужно сравнивать больных с одной и той же стадией рака, с одинаковым морфологическим типом опухоли. И даже тогда могут возникнуть трудности.
А если честно, выживаемость — не самый простой метод оценки качества онкологической помощи, и он мало что может сказать о текущей картине. Есть куда более доступные индикаторы для каждого типа опухоли, но информация о них сейчас не собирается.
Какие это индикаторы?
Для каждой опухоли есть свои диапазоны. Это может быть время от появления симптомов до постановки диагноза; время от диагноза до начала лечения; количество удаленных при операции лимфатических узлов; качество удаленного при операции морфологического препарата; процент больных, получающих дополнительную к операции химиотерапию или лучевую терапию; процент больных, получающих адекватное обезболивание, и так далее. Важно, что для оценки этих показателей не надо ждать год, три или пять, как для того же индикатора выживаемости.
К сожалению, у нас к раковым регистрам относятся как к какой-то системе учета, как к бухгалтерии. Это неправильно. Во всем мире регистры — это мощнейшие научные центры. В скандинавских странах, например, больше половины всех научных исследований в онкологии делается на базе регистров. Смотришь на наши данные и понимаешь, что это материал для адекватных диссертаций. На основании них уже сейчас можно делать научные работы международного уровня.
Какие именно?
На данных раковых регистров изучают факторы риска, создают программы скрининга, делают рекомендации для врачей: какие методы лучше не использовать, стоит ли рискнуть при такой локализации опухоли и сделать операцию, насколько эффективно будет такое-то лекарство у той или иной группы пациентов в реальной практике. Можно даже составлять прогнозы по заболеваемости, на этом основании составлять бюджеты на лекарственное обеспечение. Кстати, если врачи увидят, как можно использовать данные раковых регистров, они по-другому будут к ним относиться. Будут передавать корректную информацию, использовать единые классификации при определению диагноза, стадий…
Фото: Виталий Тимкив / ТАСС
Регистры могут многое рассказать даже о качестве работы онкологов на конкретной территории. Например, мы видим, что в этом регионе много случаев, когда диагноз выставляется уже посмертно. Едем туда и разбираемся. Причин может быть миллион, но, как правило, они системные и вполне устранимые. Это не всегда плохо. Иногда бывает, что онкологи и морфологи в таком регионе внимательнее относятся к постановке диагноза, в том числе посмертного. Или смотрим: а почему в этой больнице выживаемость намного ниже, чем в соседней? Это начинает обсуждаться. Задача не в том, чтобы кого-то наказать, а чтобы всем было лучше, прежде всего — пациентам. Так во всем мире делается. Но над регистрами нужно работать, вкладываться в это, обучать людей.
Российской онкологической статистике верить нельзя?
Наоборот, онкологическая статистика у нас в стране намного лучше, чем по любым другим заболеваниям. Так сложилось исторически. Регистрация онкологических заболеваний у нас ведется с 1953 года. Эта система не была разрушена после перестройки, а продолжала существовать. В конце 1990-х годов приказом Минздрава создали электронную систему регистрации. Практически в каждом регионе есть регистры, куда стекаются цифры по онкологии. То есть население России охвачено учетом на 90-95 процентов. Далеко не все страны могут похвалиться такой базой.
Но при желании ведь можно нарисовать любые цифры. Насколько сведения корректны?
Первичная и самая важная задача регистров — собирать данные по заболеваемости, то есть фиксировать новые случаи рака. С этой точки зрения цифры корректны для большинства опухолей. Это обусловлено объективными причинами. Для подтверждения онкологического заболевания всегда нужен морфологический диагноз — то есть проводится биопсия, исследуется ткань опухоли.
При других патологиях диагнозы часто выставляются субъективно, на основании жалоб или субъективных критериев. К тому же и пациент, и врач заинтересованы в том, чтобы морфологическое исследование было выполнено. Без этого пациенту просто не поставят диагноз, не выпишут дорогие лекарства. Придумать какие-то левые цифры, занизить или, наоборот, завысить первичные данные о новых больных практически невозможно и не имеет большого смысла. Любые манипуляции с табличными данными видно невооруженным глазом.
Все ли больные учитываются в раковых реестрах?
В региональных регистрах могут быть некорректные сведения по детским заболеваниям, гематологическим и опухолям мозга. Но эти проблемы характерны для всего мира. Связано это с тем, что больные с такими локализациями опухолей, как правило, лечатся не в диспансерах или вообще не по месту жительства, поэтому сведения о них могут не попасть в региональные регистры. Это системные недоработки, которые надо решать, но это вовсе не чей-то злой умысел или какая-то целенаправленная политика.
Фото: Варвара Гертье / РИА Новости
После замечания президента Путина о том, что нужно сделать упор на раннюю диагностику, статистика по пациентам с первыми стадиями рака начала стремительно расти. Совпадение?
Даже без всяких манипуляций, без всяких команд сверху можно десять раз перепутать данные о ранних стадиях. Есть такая опухоль кожи — базалиома. Это не совсем рак. Эти опухоли практически всегда выявляются в самом начале, смертей почти не вызывают. Если их включать в общую статистику онкологических заболеваний, то получится, что у нас высокий процент выявления рака на ранних стадиях и низкая летальность.
За рубежом базалиомы чаще не учитывают в общей статистике. Но эту особенность российской статистики никто не скрывает, она известна всем специалистам. От этой практики действительно нужно постепенно отходить. Мы пытаемся решить задачу по унификации российской и международной статистики. В том числе для этого в прошлом году перевели на русский язык международную классификацию онкологических болезней, а с этого года Минздрав рекомендовал ее использование во всех раковых регистрах страны.
Есть и другие объективные причины, которые могут вызывать путаницу, их нужно и важно объяснять, но это не сильно отражается на общей картине показателей заболеваемости и смертности. В некоторых регионах также есть проблемы с качеством установления стадии болезни. Но сборники с данными по отдельным локализациям опухолей врачам доступны, их можно открыть и посмотреть, как будет выглядеть статистика по тем или другим опухолям.
Важно понимать, что любую цифру, которая озвучивается, нужно воспринимать критически и смотреть, откуда она берется. Если официальные органы оглашают какие-то статистические сведения, которые кому-то кажутся странными, это не значит, что их придумывают. Цифры, по крайней мере, в раковых регистрах реальные, просто нужно уметь их правильно интерпретировать.
Фото: Виталий Аньков / РИА Новости
Например?
Допустим, очень аккуратно надо подходить к показателю увеличения выявления больных онкологией на поздних стадиях. Многие склонны считать, что это индикатор плохой работы онкологической помощи. Когда у нас в регионах начали внедряться аппараты ПЭТ/КТ, мы стали видеть метастазы у тех больных, у которых до этого ничего не выявлялось. Просто раньше не было такой аппаратуры, таких методик. А если не учитывать этого и просто поставить рядом две цифры, то появится ощущение, что у нас поздно выявляют онкологию. Но на самом деле цифры растут не потому, что все плохо. А наоборот — появляются пациенты, которых раньше просто не могли диагностировать, и они умирали. Любая попытка использовать статистические данные без должного осмысления обречена.
Вы сейчас в основном говорили о нюансах регистрации новых случаев онкологии. Но можно ли манипулировать цифрами по смертности? Ведь так просто под административным давлением пациента с онкологией записать в графу, допустим, «умер от инсульта». Статистические данные сразу улучшатся.
Еще раз говорю: онкологическая статистика у нас в стране в разы лучше статистики по другим заболеваниям. Это было показано в научных работах. Ученые из Международной лаборатории исследований населения и здоровья ВШЭ и немецкого Института демографических исследований Макса Планка смотрели различия при установлении причин смерти в регионах России — насколько они корректны, совпадают ли между регионами. В числе наименее проблемных причин были в том числе смерти от ДТП и онкологические заболевания. Как вы понимаете, смерть по причине ДТП трудно с чем-то перепутать. А то, что онкологические заболевания также вошли в этот список, косвенно свидетельствует о том, что качество установления данной причины смерти лучше, чем других причин.
Могу открыть вам большой секрет, который вовсе и не секрет, но в него никто не верит. Смертность от онкологических заболеваний в России снижается уже долгие годы. Например, до 1990 года она росла, а после плавно идет вниз.
Но Минздрав отчитывается, что лишь в 2017 году пошло снижение, а до этого онкология росла.
Тут нет противоречий. Есть абсолютные цифры и стандартизированные показатели, которые рассчитываются с учетом возрастного состава населения. Это очень важно. Потому что население стареет, и если мы будем брать голые цифры, то количество умерших будет расти ровно потому, что у нас становится больше людей старшего возраста. Эта методика применяется во всем мире. Простой пример: в 2007 году в России было зарегистрировано около 22 800 смертей от рака молочной железы, а в 2015 — 23 000. То есть вроде бы есть рост. Но при этом стандартизованный показатель в 2007 году был 17,2 смерти на 100 000 женщин, а в 2015-м составил 15,2. То есть стандартизованный показатель смертности от рака молочной железы снижается.
Фото: Кирилл Каллиников / РИА Новости
Выходит, мы зря критикуем российскую онкологию? На самом деле она работает замечательно?
Снижение смертности от рака в основном идет из-за значительного сокращения опухолей легкого и желудка. И связано это скорее с немедицинскими вещами. У нас снижается распространенность курения — а это чуть ли не ведущий фактор риска рака. Если взять всех онкологических больных, которые умирали в Советском Союзе и в России, то чуть больше трети погибали из-за курения, особенно среди мужчин. Сейчас с каждым годом смертность у нас снижается и, надеюсь, будет дальше снижаться благодаря программе по ограничению распространения табака. И что еще интересно — смертность от рака легкого у российских женщин низкая и отстает от Европы лет на 20. Но это как раз тот случай, когда нагонять не надо.
Рак желудка — такое заболевание, что хороших результатов лечения нет нигде в мире. Наряду с раком легкого это один из самых «злых» видов онкологии. Но заболеваемость и тут снижается, как ни странно, за счет использования холодильников, улучшения санитарных условий. Это уменьшает распространение бактерии хеликобактер пилори, которая вызывает болезнь. Возможно, люди также стали потреблять меньше соли, которая тоже является фактором риска развития рака желудка.
А вот снижение смертности от рака молочной железы и рака кишечника может быть связано с увеличением эффективности лечения.
lenta.ru
За год от опухолей умирает 280 тысяч человек. Пять регионов, где чаще всего болеют раком
В России резко и сильно ухудшилась ситуация с онкологическими заболеваниями. Согласно отчету Министерства здравоохранения России, 2017 год стал рекордным за последние 23 года по количеству впервые выявленных злокачественных опухолей.
 |
|---|
Кривая впервые поставленных онкологами диагнозов растет с каждым годом. Смертность от рака, после недолгой паузы 2008–2016 годов, вновь начала увеличиваться. |
Наиболее распространенными остаются новообразования в легких, бронхах и трахеях (42,3 случая на 100 тыс.), на втором месте — рак желудка (25,4), на третьем — рак прямой кишки (20,4). У женщин в первую очередь это опухоли в молочной железе (89,6 на 100 тыс. женщин) и рак шейки матки (22,3).
Свердловская область — один из лидеров по количеству жителей, у которых в 2017 году впервые диагностировали рак. Хуже ситуация только в Москве, Подмосковье, Краснодарском крае и Санкт-Петербурге. Причем на Среднем Урале количество новых онкобольных резко выросло по сравнению с 2016 годом.
Пять регионов-лидеров по количеству новых случаев в 2017 году:
- Москва — 47 908 новых диагнозов
- Московская область — 27 513 новых диагнозов
- Краснодарский край — 26 390 новых диагнозов
- Санкт-Петербург — 26 276 новых диагнозов
- Свердловская область — 18 639 новых диагнозов
Что касается детской заболеваемости раком, то первая четверка лидеров неизменна, а вот на пятом месте находится Татарстан. Свердловская область — на 9-м. В 2017 году врачи нашли злокачественные новообразования у 121 юного уральца.
Субботник против рака в теории и на практике: ради чего стоит терпеть три часа в очередях муниципальных больниц
Женщины в России чаще страдают от злокачественных новообразований. Во всяком случае, их выявляют чаще, чем у мужчин. Некоторые виды рака более характерны для того или иного пола. Например, опухоль губы или полости рта у мужчин встречается в два раза чаще, чем у женщин. А меланому, наоборот, намного чаще диагностируют у слабого пола.
 |
|---|
Соотношение разных видов злокачественных новообразований у мужчин и женщин. Количество впервые диагностированных опухолей в 2017 году |
Смертность от рака в России также существенно выросла за последние годы. Начиная с 2011 года, число умерших онкобольных сокращалось, но в 2017 году вновь произошел скачок: скончались 247,7 тыс. человек, стоявших на учете в онкодиспансерах, и еще 26,5 тыс. тех, кто не наблюдался у врачей.
Машина для борьбы с раком: как устроен и работает первый ПЭТ-центр Екатеринбурга
В Свердловской области, помимо большого количества онкобольных, высокий процент смертности от рака в первый год после выявления заболевания — 23,6%. Выше, чем общероссийский показатель в 22,5%.
Вероятно, это связано с тем, что зачастую пациенты поздно обращаются к врачам, либо в неточности диагностики. Так, по данным Минздрава, среди впервые выявленных злокачественных образований в 2017 году I стадию имели 31,5%, II стадию — 24,5%, III стадию — 16,9, IV стадию — 24,4%, стадия не установлена – 2,7%. То есть практически четверть всех онкобольных обречены. Между тем на ранней стадии онкологическое заболевание можно вылечить. Но чем более запущена болезнь, тем сложнее спасти человеку жизнь. Выявить рак можно только при регулярном обследовании. Поскольку боль — как явный симптом — симптом запущенной опухоли.
66.ru
Статистика онкологических заболеваний в России и мире
Врачи-онкологи и ученые заметили, что случаи раковых заболеваний растут с каждым годом. Кто-то отмечает рост, связанный с развитием цивилизации, а из-за этого появляется много факторов, которые влияют на возникновение злокачественного новообразования. Кто-то говорит, что рост связан с новыми методами диагностики.
В 2012 года из статистики по всему миру видно, что число заболевших выросло до 3 000 000 человек. То есть на каждые 100 000 человек приходится около 2-х тысяч раковых больных. Как показывают статисты, число онкозаболеваний выросло в городах и регионах, где сильно развита промышленность и есть большое количество заводов и фабрик.
Статистика по областям РФ
Внизу в таблице приведена статистика заболевания раком по регионам России, а также смертность на 100 тысяч человек.
| Название края или области | Число умерших раком на 100 000 человек населения |
| Республика Ингушетия | 50 |
| Республика Дагестан | 69 |
| Чеченская республика | 78 |
| Ямало-Немецкий автономный округ | 89 |
| Республика Тыва | 98 |
| Ханты-Мансийский автономный округ — Югра | 121 |
| Тюменская | 125 |
| Чукотский автономный округ | 126 |
| Кабардино-Балкарская Республика | 127 |
| Чувашская республика | 142 |
| Республика Башкортостан | 151 |
| Красноярский край | 154 |
| Карачаево-Черкесская республика | 154 |
| Липецкая | 166 |
| Удмуртская республика | 169 |
| Саратовская | 172 |
| Республика Бурятия | 174 |
| Республика Мордовия | 174 |
| Ставропольский край | 174 |
| Республика Калмыкия | 175 |
| Хабаровский край | 176 |
| Республика Алтай | 179 |
| Белгородская область | 179 |
| Мурманская | 180 |
| Ростовская | 181 |
| Республика Татарстан | 184 |
| Республика Марий Эл | 184 |
| Воронежская | 186 |
| Краснодарский край | 188 |
| Республика Крым | 190 |
| Пермский край | 192 |
| Новосибирская | 193 |
| Амурская область | 195 |
| Камчатский край | 197 |
| Сахалинская | 198 |
| Тамбовская | 198 |
| Москва | 199 |
| Европейская автономная область | 200 |
| Магаданская | 202 |
| Томская | 203 |
| Иркутская | 204 |
| Омская | 205 |
| Волгоградская | 207 |
| Ивановская | 208 |
| Вологодская | 209 |
| Республика Адыгея | 209 |
| Самарская | 210 |
| Смоленская | 210 |
| Республика Хакасия | 211 |
| Кемеровская | 213 |
| Пензенская | 213 |
| Приморская | 215 |
| Республика Коми | 216 |
| Республика Коми | 216 |
| Курская область | 216 |
| Нижегородская | 222 |
| Алтайский край | 224 |
| Ульяновская | 227 |
| Свердловская | 228 |
| Брянская область | 228 |
| Архангельская | 229 |
| Оренбургская | 232 |
| Московская | 232 |
| Рязанская | 233 |
| Ленинградская | 234 |
| Орловская | 236 |
| Челябинская | 237 |
| Кировская | 237 |
| Кировская | 237 |
| Ярославская | 239 |
| Тверская | 239 |
| Республика Карелия | 241 |
| Калужская | 249 |
| Тульская | 250 |
| Костромская | 254 |
| Санкт-Петербург | 254 |
| Новгородская | 257 |
| Псковская | 267 |
| Владимирская | 269 |
| Курганская | 277 |
| Севастополь | 280 |
| ВСЕГО | 15966 |
Каждый год по всему миру заболевают около 10 000 000 человек. Если посчитать, то каждый день заболевает этим недугом 28 089 человек и из них 1600 Россиян. И это только те заболевшие, у которых было найдено новообразование в процессе диагностики в больнице, а теперь представим, что их на самом деле больше.
Как вы видите, смертность от рака растет в крупных и промышленных городах. Конечно сам процент еще зависит от количества населения, но как считают ученые тут влияет в первую очередь экология и загрязненность в таких населенных пунктах.
ТОП10 Областей с самой большой смертностью от опухоли
- 1 Место — Севастополь
- 2 Место — Курганская область
- 3 Место — Владимирская область
- 4 Место — Псковская область
- 5 Место — Новгородская область
- 6 Место — Санкт-Петербург
- 7 Место — Костромская область
- 8 Место — Тульская область
- 9 Место — Калужская область
- 10 Место — Республика Карелия
Если рассматривать именно рейтинг крупных городов, то как не странно, но столица нашей страны попадает только на третье место. Распространенность злокачественного заболевания увеличивается в сторону Дальнего Востока с каждым годом.
Ежегодно в России погибает около 160 000 человек от злокачественного новообразования
Статистика рака по органам в РФ
| Название онкологии | Общий процент |
| Меланома | 63,7% |
| Саркома молочной железы | 11,4% |
| Поражение легких | 10,6% |
| Новообразование ЖКТ | 7,1% |
| Саркома предстательной железы | 5,6 % |
| Опухоль прямой кишки | 5,1% |
| Поражение лимфатической системы, рак крови | 4,7% |
| Опухоль матки | 4,2% |
| Новообразование почек | 3,8% |
| Образование поджелудочной железы | 2,9% |
| Цервикальный рак | 2,9% |
| Опухоль мочевого пузыря | 2,8% |
| Опухоль яичников | 2,6% |
Как вы наверно заметили, статистика заболеваемости раком по всей нашей родине, имеет перевес в сторону опухолей на кожных покровах. Многие врачи связывают это с тем, что данный орган является самой первой защитой на пути ультрафиолетового облучения и других воздействий, и поэтому он в первую очередь страдает.
Далее из статистики по всем онкологическим заболеваниям в России можно заметить, что идет большой пласт саркомы молочных желез у женского населения. К сожалению, но врачи пока не могут объяснить, почему именно слабый пол так сильно страдает этой онкологией.
У женщин
| Название | Процент |
| Новообразование в груди | 20,8% |
| Рак кожи | 16,3 % |
| Опухоль в матке | 7,6% |
| Рак ободочной кишки | 7,2% |
| Злокачественно образование в шейке матки | 5,6% |
| Рак яичников | 4,7% |
В первую очередь заболеваемость раком в России у женского населения переходит на опухолевые новообразования в груди. Многие это отмечает с тем, что данные органы очень чувствительны к эстрогену, а при дополнительном воздействии клетки могут мутировать. Женщины в возрасте болеют чаще.
Но при этом у девушек и женщин гораздо меньше возникает рак пищеварительной системы. Связано это с тем, что девушки чаще думают о своем питании и о диете, чем мужчины. Плюс, мужская половина больше склонна к распитию спиртных напитков, который также влияют на злокачественные новообразования. Но женщины гораздо чаще болеют раком кожи, из-за любви позагорать без солнцезащитного крема.
У мужчин
| Название | Процент |
| Опухоль бронхов и трахеи | 18,6% |
| Новообразование простаты | 12,2% |
| Опухоль кожных покровов | 11,3% |
| Образование в желудке | 8,9% |
| Раковая опухоль ободочной кишки | 6,1% |
Мужское население нашей родины, больше преобладают бронхиальные онкологические заболевания. В первую очередь это связано с курением, а потом уже с экологией. Очень большой процент приходит на болезни ЖКТ, из-за плохого питания и алкоголя. Поэтому вредные привычки делают выше риск умереть не только от рака, но и от других заболеваний этих локализаций.
ПРИМЕЧАНИЕ! Ежегодно в России умирает более 300 000 больных раком. Из них 46% женщины, а 54 % мужчины. Основными причинами смерти является именно поздняя диагностика из-за страха пациента обратиться к врачу чуть раньше за медицинской помощью.
На первом месте по статистике смертности, это раковые новообразования в легких и бронхах — 26,9 %. Далее идут болезни, связанные с пищеварением — 12,3 %. Последующая статистика уже поражает мочеполовую систему. А вся причина в курении и алкоголе.
Младше 30 лет
| Название | Процент |
| Онкология кроветворной системы | 32,4% |
| Поражение нервной системы | 9,8% |
| Цервикальная опухоль | 7,2% |
| Образование в щитовидной железе | 6,8% |
| Новообразование в яичниках | 4,4% |
| Рак костей | 4,2% |
От 30 до 60 лет
| Название | Процент |
| Онкология груди | 15,8% |
| Раковое образование легких | 10,2% |
| Образование на кожных покровах | 10,1% |
| Опухоль в желудке | 6,6% |
Обычно онкология в большей степени поражает именно взрослых людей. Связано это с многими факторами. Но ученые выяснили, что в более позднем возрасте иммунная система не так хорошо начинает бороться с первыми признаками появления раковых клеток, из-за чего риск заболеть после 30 гораздо выше, чем в более молодом возрасте. Плюс к этому добавляется стресс, плохое питание и расшатанное здоровье другими болезнями.
У детей
К сожалению, но с 2000 года возросла детская смертность от онкологических заболеваний. Каждый год у детей до семнадцатилетнего возраста выявляют рак у 20 000 детей. При чем если брать маленьких детей в возрасте от 1 до 5 лет, то их большая доля — 15 000.
Статистика детского рака
| Название | Процент |
| Лимфобластный лейкоз | 46,6% |
| Рак спинного и головного мозга | 17,3% |
| Патологии почек | 7,4% |
| Саркома | 5,8% |
| Новообразования в костях и суставах | 4,9% |
| Опухоль глаз | 3,4% |
Прогноз в лечении рака
Врачи часто используют понятие 5-ти летней выживаемости при раке. То есть если он прожил в течение этого времени, то он входит в статистику. Зачастую даже после полного выздоровления рак может вернуться или вообще образоваться в другом органе, так что такие больные сразу же попадают в группу риска.
В России из-за уровня медицины и онкологической школы довольно низкий уровень выживаемости после терапии. Плюс у нас эта сфера в лечении развивается очень медленно, и зачастую мы просто перенимаем различные методы терапии у запада. Все-таки онкология у нас в России отстает от Германии, Америки, Израиля и Японии.
Процент смертности при раке у разных стран
- Россия — 60 %
- Франция — 40%
- Америка — 34%
Давайте посмотрим на статистику смертности от рака во всем мире и заметим, что чаще всего страдают этим неприятным заболеванием высокоразвитые страны с большим количеством технологий, автомобилей, электростанций, заводов и т.д.
Обычно статистика выживаемости при раке по странам мира преобладает в крупных и богатых странах с высоким уровнем медицинского обслуживания и науки. К сожалению, но РФ не входит даже в десятку лидеров и летальность от этого недуга у нас составляет 60 %. Все это связано с тем, что у нас могут быть разные методы лечения, уровень диагностики и оборудования.
Если брать страны средней Азии, то у них зафиксированы повышенные показатели из-за большого количества людей.
Процент 5-ти летней выживаемости по стадиям
- 1 Стадия рака — 85 %.
- 2 Стадия рака — 70%.
- 3 Стадия рака — 45%.
- 4 стадия рака — 5 %.
Многие пациенты просто не могут прибегнуть к лечению, даже после полной диагностики, из-за нехватки средств. А большинство вообще бояться идти к врачу, даже после первых симптомов, из-за чего теряют драгоценное время, а после становится уже поздно.
ПРИМЕЧАНИЕ! Статистику по стадиям примерная, так как каждый рак обладает своей смертностью и пятилетней выживаемостью. Но зачастую на 3 и 4 стадии вылечить рак очень сложно.
oncoved.ru
«Каждый год в России от рака умирают около 700 детей»: doktor_killer — LiveJournal
«Каждый год в России от рака умирают около 700 детей» — говорит директор благотворительного фонда «Подари жизнь» Екатерина ЧистяковаДиректор благотворительного фонда «Подари жизнь» Екатерина Чистякова рассказала Ольге Алленовой, почему многие паллиативные больные в России до сих пор не получают обезболивание и что изменит «дорожная карта» по повышению доступа к нему.
Фото: Сергей Киселев / Коммерсантъ
«Основная сложность с назначением обезболивания ребенку — недостаток знания у врачей»
У вас в фонде есть своя программа паллиативной помощи детям. Чем она отличается от той, что была недавно принята Минздравом?
Мы стараемся сделать все возможное для того, чтобы дети выживали и выздоравливали. Но, к сожалению, есть случаи, когда даже самые современные медицинские технологии не помогают. И тогда ребенка выписывают из столичной клиники домой, в другой регион, на «симптоматическое лечение», как это обычно пишут в медицинских документах.
Но в большинстве регионов нет службы, которая была бы готова взять под опеку и ребенка, и его семью. Ведь помощь нужна не только ребенку, которого нельзя вылечить, но и его маме, папе, братьям, сестрам, дедушкам и бабушкам. Ребенка встретит в лучшем случае участковый педиатр, который не имеет опыта работы с детьми в терминальной стадии рака, или детский онколог в больнице, где вся работа направлена на то, чтобы спасать жизнь любой ценой, а не на облегчение страданий умирающего.
Чтобы помочь умирающему ребенку и его семье прожить оставшееся ему время с максимальной полнотой, специалист нашего проекта паллиативной помощи знакомится с ребенком и мамой еще в больнице за несколько дней до выписки. Вместе с врачами мы планируем, какие лекарства и медицинские принадлежности могут понадобиться для обустройства его жизни дома. Мы покупаем и передаем его семье кислородные концентраторы, противопролежневые матрасы, лекарства. Но главное, уезжая из Москвы, семья знает, что они никогда не останутся без поддержки. Они в любое время дня и ночи могут позвонить сотруднику фонда, а при необходимости — врачу-онкологу из клиники, с которой мы сотрудничаем, и задать любые вопросы: «Что делать, если вдруг начались судороги? Почему ребенок вдруг перестал есть? Что делать — обезболивание не помогает?» Очень часто участковый педиатр не может и не умеет помочь, и в этих случаях московские врачи, которые сотрудничают с нашим фондом, выезжают к ребенку домой, даже в самые отдаленные деревни и города, чтобы на месте проконсультировать семью и помочь участковому доктору подобрать схему обезболивания, поддерживающую химиотерапию, противосудорожное лечение.
Наш проект просто заполняет тот пробел, который есть между нормативными документами Минздрава, регулирующими оказание паллиативной помощи, и реальной жизнью, в которой паллиативная помощь только зарождается и пока в большинстве случаев недоступна детям.
Сколько паллиативных детей поддерживает фонд?
Одновременно под наблюдением специалистов паллиативного проекта нашего фонда находится около 100 детей и взрослых до 25 лет. Ежемесячно на наших руках умирают десять из них.
Сколько детей в России умирают от рака и, значит, нуждаются в паллиативной помощи? В России их лечат иначе, чем на Западе?
Каждый год в России от рака умирают около 700 детей, все они нуждаются в паллиативной помощи. При этом, к сожалению, адекватную паллиативную помощь почти нигде в России они получить не могут. Детских хосписов почти нигде нет, исключение — Санкт-Петербург и Казань. При поддержке благотворительных фондов паллиативные службы начинают зарождаться в Челябинске, Новосибирске и Белгороде. Но это пока еще очень маленькие службы, которые только набирают знания и опыт. А обычные районные доктора, как правило, не имеют подготовки по паллиативной помощи и соответствующего опыта, так как крайне редко встречаются с такими детьми в повседневной практике. Так что наше главное отличие от Запада как раз в том, что паллиативной помощи детям здесь практически нет.
Для детей в России нет неинвазивных форм опиоидных анальгетиков, они существуют только в виде инъекций. А какие формы вообще нужны?
В России есть морфин в таблетках пролонгированного действия и пластыри с фентанилом, но эти формы не разрешены для использования для детей. У нас нет морфина короткого действия, который необходим для подбора дозы препарата для ребенка. Нет спреев, «леденцов», сиропов, свечей. Есть только жидкий морфин. Но дети боятся уколов, а если обезболивать приходится часто, это превращается в пытку для ребенка. Разные лекарственные формы нужны еще и для того, чтобы подобрать препарат в том виде, который подходит больному. Бывает, что из-за состояния кожи пациента не годятся пластыри, а проблемы с пищеводом и желудком не позволяют использовать таблетки. Тогда нужны другие формы препарата.
В принятой правительством «дорожной карте» по повышению доступности обезболивания предусмотрено расширение линейки препаратов, в том числе и в неинвазивных формах. К 2018 году мы ожидаем появления морфина короткого действия. На Московском эндокринном заводе уже идет работа по запуску этого препарата.
А не проще ввозить препараты из-за границы?
Вместе с Минздравом России мы провели не одно совещание по этому вопросу, но это оказалось настолько сложно юридически, что по времени ввоз импортного препарата может произойти одновременно с появлением на российском рынке препарата собственного производства. Поэтому решили сосредоточиться на «своем» лекарстве, а пока использовать то, что имеем. Есть способ введения инъекционного морфина через помпу, и мы стараемся предоставить обезболивание нашим подопечным в такой форме.
Сегодня врачи по-прежнему боятся назначать детям опиоидные анальгетики?
Основная сложность с назначением обезболивания ребенку — это недостаток знания у врачей. Вторая по значимости проблема — страх докторов перед уголовной ответственностью. Статья 228.2 Уголовного кодекса РФ предусматривает наказание за нарушение правил оборота наркотиков, повлекшее утрату препарата. Это совершенно нелепо. За случайно вылитые в раковину остатки промедола человек может получить клеймо уголовника. Разумеется, доктор
doktor-killer.livejournal.com
Сколько россиян умирают от рака в первый год после установления диагноза
Министерство здравоохранения опубликовало статистические данные по заболеваемости россиян, в них Минздрав подвел итоги прошлого года и сравнил их с показателями предыдущих лет.
Всего, по данным Минздрава, в прошлом году от рака умерли 243 тысячи человек, состоявших на учете в онкологических учреждениях, и 18 тысяч человек — не состоявших на учете у врача. По состоянию на конец 2012 года, онкологический диагноз был впервые установлен 19 657 петербуржцам.
(Какой рак в России чаще поражает мужчин, а какой — женщин, узнайте здесь)
По статистике ведомства, в течение года после установления онкологического диагноза в России умирают 26,1% пациентов. Показатель одногодичной летальности за все это время изменялся очень медленно и прошлом году снизился по сравнению с 2011 годом на 1,3%. За 20 лет — с 1992-го по 2012 год — эта цифра снизилась на 12,3%.
(Как петербургские онкологи отнеслись к тому, что Джоли удалила грудь из-за угрозы рака, узнайте здесь)
Больше всего пациентов в течение первого года после установления онкологического диагноза умирают от рака пищевода — 59,4% страдающих этим заболеванием. На втором месте с показателем одногодичной летальности 52,4% — рак легкого. Рак желудка в первый год уносит почти половину жизней петербуржцев, которым установлен этот диагноз. Далее следует рак прямой кишки — четверть пациентов с этим диагнозом умирают в первый год после установления диагноза, 21,7% — умирают при раке лимфатической и кроветворной ткани. 17% пациенток умирают от рака шейки матки в течение одного года. Самая низкая смертность в первый год после установления диагноза — от рака груди, от него умирают только 8,3% пациенток.
(Где найти бесплатного онколога в Петербурге, читайте здесь)
В Петербурге за прошлый год, сообщает ведомство, выросла одногодичная летальность среди женщин, страдающих раком молочной железы (с 8% — в 2011 году до 11% — в 2012-м) и раком шейки матки (с 20,8% до 23%).
© Доктор Питер
doctorpiter.ru