Медицинский эксперимент – 7 жесточайших медицинских экспериментов в истории :: Инфониак

Безусловно, медицинский прогресс спасает жизни, но иногда на пути этого прогресса встает этика. Недавно правительство США опубликовало официальное извинение, адресованное Гватемале, за эксперименты, которые проводились на территории этого государства в 1940-х годах. Во время этих экспериментов заключенных и психически больных людей намеренно заражали сифилисом.

Ужаснейшие эксперименты в Гватемале – это пример одного из многих подобных проектов, реализовавшихся во имя медицины. Некоторые нарушения этических норм являлись просто случайными ошибками людей, поэтому их в какой-то степени оправдывали. Другие же были абсолютным злом. Ниже представлены семь худших экспериментов, проводившихся на человеке в истории.

Исследование Таскджи (The Tuskegee Study)

В 1932 году, по данным американского центра по контролю и профилактике заболеваний, Соединенные Штаты начали проводить исследование, продолжавшееся 40 лет, о влиянии на здоровье человека сифилиса, если его не лечить. Специалисты отслеживали течение болезни 399 черных мужчин, проживавших в Алабаме, при этом им говорилось, будто их лечат от «плохой крови». На самом деле, ни один из участников эксперимента не получал абсолютно никакого лечения, даже когда в 1947 году был открыт пенициллин. Эксперименты продолжались вплоть до 1972 года, пока в одной газете не появилась разоблачающая статья о проведении столь жестоких исследований.

Исследование сифилиса на Гватемале (Guatemala syphilis study)

В период между 1946 и 1948 годами, по данным Реверби, США и Гватемальское правительство спонсировали исследования, которое подразумевало преднамеренное заражение гватемальских заключенных и психически больных людей сифилисом.

Исследование было призвано проверить действие химических веществ, которые должны были предотвратить распространение болезни. Специалисты пытались заразить своих «подопытных» оплачивая им секс с инфицированными проститутками или вводя им в половой орган инъекцию с содержанием бактерий сифилиса.

Как утверждает Реверби, люди, зараженные сифилисом, получали пенициллин в качестве лечения. 1 октября 2010 года государственный секретарь Хилари Клинтон и секретарь организации социальных служб Кэтлин Себелиус (Kathleen Sebelius) опубликовали совместное заявление, в котором они просили прощения за проведенные эксперименты.

Хирургические эксперименты на рабах

Отец современной гинекологи Дж.Марион Симс (J. Marion Sims) заработал свою популярность во многом благодаря экспериментальным операциям (иногда он проводил по несколько операций на одном и том же человеке) на женщинах-рабах. Симс и по сей день остается весьма спорной фигурой, поскольку методы его лечения, такие как пузырно-влагалищный свищ, вызывали сильнейшие страдания и боли у женщин. Женщины с таким заболеванием как свищ (разрыв между влагалищем и мочевым пузырем) страдали от недержания и часто отвергались обществом.

Симс проводил свои операции без соответствующей анестезии, отчасти от того, что анестезия была только недавно открыта, а отчасти из-за того, что он полагал будто «операция не настолько болезненный процесс для того, чтобы подвергать себя этой опасности». Так он выразился на одной из лекций в 1857 году.

Сегодня все еще продолжаются споры относительно того, согласились бы пациенты Симса на подобные операции если бы у них было право выбора. Тем не менее, профессор университета Алабамы Дуренда Оянуга (Durrenda Ojanuga) написал статью в 1933 году, опубликованную в журнале медицинской этики (Journal of Medical Ethics), в которой говорилось, что «Симс манипулировал общественным институтом рабства для проведения экспериментов на людях, что, по любым меркам является неприемлемым».

Зверские убийства Берка и Хейла

Владелец пансиона в Эдинбурге Уильям Хеэ (William Hare) и его друг Уильям Берк (William Burke) продвинули эту предпринимательскую деятельность еще на шаг вперед. С 1827 по 1828 гг. двое этих мужчин задушили более десятка постояльцев, проживавших в пансионе, и продали их тела анатому Роберту Ноксу (Robert Knox). Именно так рассказывает об этих невероятных преступлениях Мэри Роуч (Mary Roach) в своей книге «Любопытная жизнь человеческих трупов». Вероятно Нокс, пишет Роуч, не заметил (или его это не слишком волновало), что тела, которые он получал от своих новых поставщиков, были слишком «свежими».

Берк позже был повешен за совершенные преступления, а само дело стимулировало британское правительство задуматься о создании закона, который бы ослабил ограничения на проведения вскрытий.

«Исследование монстра»

В 1939 году дефектологам речи в университете штата Айова необходимо было доказать свою теорию о том, заикание – это приобретенное поведение, вызванное боязнью ребенка разговаривать. К сожалению, метод, который они выбрали для того, чтобы вызвать заикание у детей-сирот, был жестоким: они говорили детям, что в будущем они обречены на заикание.

Да, метод использовался именно на детях-сиротах. Исследователи находились вместе с детьми и заставляли их заикаться, при этом, детям строго настрого было запрещено разговаривать нормально, они должны были только заикаться. Эксперимент, как таковой, не вызывал заикание, но из-за него обычные, нормально развивающиеся дети стали чрезмерно тревожными, замкнутыми и молчаливыми.

Три выживших ребенка позднее подали в суд на университет и выиграли дело.

Японский союз 731

Во всех китайских городах распространились холера, брюшной тиф и чума. Заключенные прогуливались по сильнейшему морозу, а затем на них использовали методы лечения обморожений. Бывшие члены этой организации рассказывали СМИ, что заключенным вводился отравляющий газ, затем их клали в барокамеры и ждали, пока у них не начинали, в прямом смысле, глаза на лоб лезть, а некоторых расчленяли еще при жизни и в сознании. После окончания войны правительство США помогло сохранить факт проведения подобных экспериментов в тайне.

Медицинские эксперименты нацистов

Пожалуй, самые печально известные жесточайшие эксперименты над людьми проводил Йозеф Менгеле (Josef Mengele), врач СС в Освенциме. Каких только экспериментов он не проводил над людьми для того, чтобы доказать превосходство арийской расы. Многие не доживали даже до конца экспериментов, не говоря уже о том, что происходило с ними после. По данным американского мемориального музея холокоста, Менгеле также коллекционировал глаза своих умерших «пациентов».

Нацисты использовали заключенных для тестирования новых методов лечения инфекционных заболеваний и химического оружия. Других людей они насильно сажали в камеры с очень низкими температурами и низким давлением для прохождения авиационных тестов. Бесчисленное количество заключенных было подвергнуто прохождению экспериментальной процедуры стерилизации. Часто женщинам перевязывали грудь, а доктора СС наблюдали за тем, как долго ее ребенок мог прожить без питания. В конечном счете ребенку вводилась смертельная доза морфия. Некоторые из врачей позже были осуждены как военные преступники за подобные злодеяния, но, непосредственно, Менгеле бежал в Южную Америку. Он умер в Бразилии от инсульта в 1979 году.

www.infoniac.ru

Медицинский эксперимент

4.02.2011/контрольная работа

Сущность медицинского вытрезвителя при горрайоргане внутренних дел. Особенности доставления и содержания в медвытрезвителе отдельных категорий лиц. Обоснование ответа на запрос о выдаче разрешения на право приобретения нарезного охотничьего ружья.

15.04.2010/реферат

Сущность судебной экспертизы, условия и предпосылки ее назначения. Порядок производства экспертизы и ответственные за данную процедуру органы. Получение образцов для сравнительного исследования и порядок помещения подозреваемого в медицинский стационар.

20.01.2008/курсовая работа

Понятие и возрастные признаки субъекта преступления. Понятие вменяемости и невменяемости: медицинский и юридический критерии невменяемости. Ограниченная вменяемость. Субъекты должностных преступлений. Военнослужащие как субъекты преступлений.

15.08.2008/контрольная работа

Понятие и признаки субъекта преступления. Возрастные признаки субъекта преступления, критерии отбора преступлений. Вменяемость. Понятие невменяемости и критерии определения: медицинский и юридический (психологический). Ограниченная вменяемость.

9.10.2010/дипломная работа

Понятие, способы, история и аспекты (этический, правовой, медицинский, религиозный) эвтаназии. Правовое регулирование эвтаназии в России и в странах СНГ. Легитимация и легализация института эвтаназии в зарубежных странах (США, Австралии, Израиле, Европе).

16.01.2011/курсовая работа

Возрастные признаки субъекта. Уголовно-правовое значение состояния опьянения в момент совершения преступления. Субъекты должностных преступлений. Соучастие в преступлении со специальным субъектом. Медицинский и юридический критерии невменяемости.

referatwork.ru

Человек в медицинском эксперименте — vechnayamolodost.ru

Пределы контроля

Елена Брызгалина, завкафедрой философии образования философского факультета МГУ
Forbes, 01.09.2016

Биомедицинские эксперименты имеют дело с самым дорогим из того, что есть у человека, – это человеческая жизнь и здоровье. Естественно-научный эксперимент как основной метод познания считался этически нейтральным в Новое время. Но по мере развития знаний о человеческой телесности, по мере развития биомедицины все большее количество людей становится участниками биомедицинских экспериментов. Большая часть биомедицинских экспериментов имеет дело не со спасением жизни, а с получением или совершенствованием знаний, которые могут быть применены не только для лечения данного конкретного пациента, но и для блага человечества вообще, блага, связанного с прогрессом биомедицины как инструмента развития социума.

На необходимость биоэтического и правового регулирования экспериментирования обратили внимание после Второй мировой войны, когда в рамках Нюрнбергского процесса стали известны факты о бесчеловечных экспериментах, которые проводили нацистские медики в концентрационных лагерях над заключенными, в том числе над женщинами и детьми.

Человечество столкнулось с тем, что на момент проведения Нюрнбергского процесса не существовало ни национальных, ни надгосударственных правовых актов, которые бы регламентировали медицинские эксперименты.

У нацистских медиков, которые оказались на скамье подсудимых, были достаточно квалифицированные адвокаты. Они доказывали, что проведение экспериментов было попыткой извлечь хоть какое-то благо в виде знаний из того зла, которое не зависело от врачей. Конечно же, при сопоставлении таких аргументов с тем бесспорным вредом, который был нанесен, вплоть до умерщвления значительного количества людей (по официальным данным, это более 275 000 погибших в результате экспериментов из 33 стран), настоятельно заявила о себе задача осуществить регламентирование экспериментов.

Первым международным документом такой направленности стал так называемый Нюрнбергский кодекс – свод правил о проведении экспериментов на людях, основные положения которого сводимы к нескольким пунктам.

Первое, абсолютно необходимое условие для проведения экспериментов, которое было обосновано в Нюрнбергском кодексе, – это добровольное согласие испытуемого. Именно такого согласия не получали в экспериментах нацистские врачи.

Добровольное согласие означает, что лицо, вовлеченное в эксперимент, имеет законное право дать такое согласие и обладает свободой выбора без какого-либо элемента насилия, обмана, мошенничества, хитрости или других скрытых форм принуждения. В современной биоэтике используется понятие «добровольное информированное согласие», то есть требуется, чтобы потенциальный участник эксперимента обладал достаточными знаниями, чтобы понять сущность эксперимента и принял осознанное решение о том, соглашаться или нет стать участником эксперимента. Для предоставления согласия испытуемый был информирован о его характере, продолжительности и цели; методе и способах, с помощью которых он будет проводиться; обо всех возможных неудобствах и рисках; о последствиях для его здоровья и морального благополучия, которые могут возникнуть в результате участия в экспериментах.

Далее в Нюрнбегском кодексе было провозглашено, что эксперимент должен приносить плодотворные результаты, недостижимые с помощью других методов и средств. Такой эксперимент должен организовываться и основываться на базе предварительных экспериментов над животными. Эксперимент должен быть построен так, чтобы исключить всякое ненужное физическое и психическое страдание или повреждение. Ни один эксперимент не должен проводиться там, где существует априорный повод полагать, что может иметь место смерть или калечащее повреждение. Нельзя рисковать там, где исследуемая проблема не является слишком важной для человечества. Необходимы соответствующие предосторожности, чтобы оградить того, кто участвует в эксперименте от возможности повреждений, смерти и недееспособности. Эксперимент должен проводиться только квалифицированными специалистами. Во время эксперимента подопытный должен иметь право в любой момент прекратить эксперимент. Во время эксперимента исследователь должен быть готов в любой момент прекратить эксперимент, если, по его мнению, продолжение последнего может привести к повреждениям, недееспособности или смерти подопытного.

Интересно, что текст Нюрнбергского кодекса даже в странах антигитлеровской коалиции не публиковался в полном объеме достаточно долго. Например, в нашей стране полный текст документа был опубликован только в 1993 году. Во многом это неслучайно, потому что регламентация биомедицинских экспериментов естественным образом имеет в качестве следствия ограничение на привлечение количества испытуемых.

Поскольку многие биомедицинские эксперименты имеют двойное назначение – как гражданское, так и военное, известны случаи, когда и в нашей стране, к сожалению, и в США, и в других странах, несмотря на установленные Нюрнбергским кодексом нормы, эксперименты на недобровольной основе продолжались.

В настоящее время с точки зрения биоэтической оправданности и правового регулирования оцениваются четыре типа экспериментов в биомедицине. Первый тип – это экспериментирование врачей на себе. С этической точки зрения врачи, обладающие всей полнотой знаний о сути эксперимента, о последствиях, проводя эксперименты на себе, имеют возможности для того, чтобы дать добровольное информированное согласие. В истории медицины есть масса примеров, когда врачи проводили эксперименты на себе. Например, эксперимент Ильи Ильича Мечникова едва не стоил ему жизни, когда он на себе проверял вакцину против тифа. Второй тип экспериментов – это эксперименты над здоровыми людьми. В таких экспериментах, которые являются обязательным этапом фармакологических исследований, проверяется предельная доза и побочные эффекты.

Третий тип – это эксперименты над пациентами, в ходе которых ожидается польза для самого испытуемого. Этот тип называется терапевтическими экспериментами. Четвертый тип – это эксперименты над больными людьми, в ходе которых терапевтического эффекта не ожидается. Целью такого эксперимента является получение знаний. Это нетерапевтический эксперимент. Так же как нетерапевтическим может быть назван эксперимент над здоровыми людьми.

В медицине сегодня достаточно трудно провести границу между терапевтическим и экспериментальным вмешательством.

Одной из причин является сложность самой современной медицинской помощи. Другой причиной является то, что для значительной части населения приемлемой моделью общения с врачом является патернализм. Патернализм – это такая модель отношений врача и пациента, когда пациент делегирует врачу право в полном объеме принимать решения относительно медицинских вмешательств. В рамках патернализма подобно тому, как ребенок не ожидает от отца зла и подчиняется его воле, пациент выполняет распоряжения врача. И многие пациенты, не разделяя терапию и эксперименты, не вникают в суть предлагаемых врачом экспериментальных процедур и манипуляций.

Биоэтический вопрос связан с тем, насколько полным должно быть информирование пациента, для того чтобы его согласие можно было бы трактовать как этически корректное. Насколько такое согласие может быть получено от отдельных категорий граждан, жизнь которых, например, контролируется? Это обитатели государственных учреждений, например психиатрических клиник, детских домов, домов престарелых. Жизнь тех, кто находится в таких учреждениях, зависит, зачастую абсолютно, от действий персонала. Возникает вопрос: существует ли у этих людей хоть какая-то возможность дать информированное согласие? Согласно международным нормам права, разработанным после обнародования некоторых фактов проведения сомнительных с точки зрения этики экспериментов, на использование институционально заключенных лиц, кроме как в целях терапевтического исследования (когда последним оказывается определенная помощь), наложен запрет.

До недавнего времени заключенные и военнослужащие составляли самый большой резерв потенциальных подопытных, особенно, при проверке действия лекарств. Многие страны мира отказались от привлечения к экспериментам над здоровыми людьми таких больших групп населения, как военнослужащие и заключенные. То, что предполагаемый подопытный находится в контролируемых условиях, делает его согласие на участие в эксперименте весьма сомнительным. Оценить является ли согласие на участие в эксперименте, данное военнослужащим или заключенным, лишенным какого-либо явного или скрытого насилия, крайне сложно. Кроме того, исследования с привлечением военнослужащих или военных не поддаются тщательному контролю общественности, что создает возможности для злоупотреблений: если ожидается отрицательная реакция со стороны общественности, такие злоупотребления легко скрыть.

Как достигается согласие? Непосредственный ответ состоит в том, что о согласии на участие в эксперименте можно просто спросить. Однако детальное обсуждение этого вопроса показывает, что ответ не так прост.

Например, корректным условием проведения медицинского эксперимента является наличие контрольной группы, которая получает вместо препарата плацебо – «пустышку». Слово «плацебо» происходит от латинской фразы, означающей «я бы хотел понравиться». Это необходимо для того, чтобы отличить психосоматические эффекты приема лекарства, связанные с верой человека в то, что экспериментальный препарат ему может помочь, от реального терапевтического воздействия. Как быть в том случае, если участник эксперимента не должен быть проинформирован о том, получает он реальный препарат или пустышку? Как в этом случае обеспечить получение информированного согласия? В некоторых экспериментах неинформированным должен быть не только участник эксперимента, но и экспериментатор, его проводящий. Это так называемый двойной слепой эксперимент. Рассматривая такие случаи, биоэтика предполагает специальные формы получения добровольного информированного согласия, где пациент получает информацию о том, с какой вероятностью он попадает в контрольную группу, получающую плацебо.

Для отдельных категорий пациентов, например детей, участие в эксперименте нуждается в специальной регламентации, строго различающей терапевтический и нетерапевтический эксперимент. Как правило, привлечение детей к нетерапевтическим экспериментам до 14 лет запрещено. В международных правовых актах указывается, что родители могут дать согласие на участие в эксперименте за ребенка, если лечение проводится во благо и на пользу последнего, то есть в терапевтических целях. Приниматься могут только те решения, которые не ведут к нарушению физического или умственного состояния ребенка. Однако, ни нравственно, ни по закону родители не могут принимать решение за ребенка, когда медицинское вмешательство приводит к серьезному риску. Одна из трудностей состоит в том, что представления о благе и пользе могут трактоваться чрезвычайно широко.

Если эксперимент проводится не в терапевтических целях, то принятая в большинстве стран практика ставит условия: ребенку должно быть не менее 14 лет, он должен самостоятельно мыслить и быть достаточно зрелыми, чтобы понять природу предстоящей процедуры, включая потенциальные опасности, и не должно быть никакого насилия или взывания к чувству долга. Если эти условия удовлетворены, согласие ребенка – при наличии согласия родителей или опекунов – соответствует нормам международного права. При некоторых типах рискованных экспериментальных вмешательств этот возраст на национальном государственном уровне может быть изменен как для нетерапевтических, так и для терапевтических экспериментов. Так, по законодательству Франции, если речь идет о том, что ребенку необходима пересадка донорского органа, например почки, возраст, с которого у потенциального реципиента должно быть испрошено согласие, снижается до 6 лет. И это тоже проблема. Только ли календарный возраст определяет понимание предоставленной врачом информации?

Также возникает вопрос относительно того, насколько добровольным может быть согласие ребенка, данное под влиянием информации, полученной от родителей или врачей. Понятие «добровольное информированное согласие» подразумевает, что не были использованы никакие аргументы, связанные с запугиванием, с призывом к альтруистическому донорству (если речь идет об использовании парных донорских органов, например, о заборе от здорового человека донорской почки).

В настоящее время трансплантология как тип медицинской помощи в целом считается экспериментальным, и на него распространяются все правила, регламентирующие медицинские эксперименты.

Размах экспериментов в биомедицине будут нарастать. Чем дальше будет развиваться наука, тем больше людей будут становиться участниками экспериментов, тем больше задач возникает у биоэтики. Биоэтика обращает внимание на необходимость выработки государственных механизмов информирования людей о правилах медицинских экспериментов. В настоящее время основной европейский документ, который регламентирует эксперименты в биомедицине, – это Конвенция о правах человека и биомедицине. Ее официальное название – Конвенция о защите прав и достоинства человека в связи с применением биологии и медицины. Этот документ принят в 1996 году, к нему было несколько дополнительных протоколов, например, в 1997-м году к нему было приложение, касающееся запрета на проведение экспериментов в области клонирования человека. Данная конвенция подписана большинством европейских стран с целью предотвращения возможности негативных последствий использования новых медицинских технологий, защиты прав и достоинства человека, оказывающегося в роли пациента или испытуемого.

В настоящее время эксперименты с участием добровольцев в обязательном порядке до начала их проведения получают оценку со стороны биоэтических комиссий или комитетов. Они существуют сегодня от государственного уровня до уровня отдельного научного и образовательного учреждения, которое проводит эксперименты. В ходе подачи заявки экспериментатор обязан подробно описать научную базу, которая есть в настоящее время в данной предметной области, для того чтобы не допустить повторного проведения экспериментов, если уже где-то в мире они были проведены, а данные опубликованы. Обязательно указывается количество участников эксперимента, длительность его проведения. Этическая комиссия оценивает бланк информированного согласия, включая информацию о том, насколько подробно потенциальный участник эксперимента будет проинформирован организаторами эксперимента о сути эксперимента, рисках, побочных эффектах и так далее.

Портал «Вечная молодость» http://vechnayamolodost.ru
 01.09.2016

www.vechnayamolodost.ru

Человек в медицинском эксперименте: пределы контроля | Мнения

У нацистских медиков, которые оказались на скамье подсудимых, были достаточно квалифицированные адвокаты. Они доказывали, что проведение экспериментов было попыткой извлечь хоть какое-то благо в виде знаний из того зла, которое не зависело от врачей. Конечно же, при сопоставлении таких аргументов с тем бесспорным вредом, который был нанесен, вплоть до умерщвления значительного количества людей (по официальным данным, это более 275 000 погибших в результате экспериментов из 33 стран), настоятельно заявила о себе задача осуществить регламентирование экспериментов.

Первым международным документом такой направленности стал так называемый Нюрнбергский кодекс – свод правил о проведении экспериментов на людях, основные положения которого сводимы к нескольким пунктам.

Первое, абсолютно необходимое условие для проведения экспериментов, которое было обосновано в Нюрнбергском кодексе, — это добровольное согласие испытуемого. Именно такого согласия не получали в экспериментах нацистские врачи.

Добровольное согласие означает, что лицо, вовлеченное в эксперимент, имеет законное право дать такое согласие и обладает свободой выбора без какого-либо элемента насилия, обмана, мошенничества, хитрости или других скрытых форм принуждения. В современной биоэтике используется понятие «добровольное информированное согласие», то есть требуется, чтобы потенциальный участник эксперимента обладал достаточными знаниями, чтобы понять сущность эксперимента и принял осознанное решение о том, соглашаться или нет стать участником эксперимента. Для предоставления согласия испытуемый был информирован о его характере, продолжительности и цели; методе и способах, с помощью которых он будет проводиться; обо всех возможных неудобствах и рисках; о последствиях для его здоровья и морального благополучия, которые могут возникнуть в результате участия в экспериментах.

Далее в Нюрнбегском кодексе было провозглашено, что эксперимент должен приносить плодотворные результаты, недостижимые с помощью других методов и средств. Такой эксперимент должен организовываться и основываться на базе предварительных экспериментов над животными. Эксперимент должен быть построен так, чтобы исключить всякое ненужное физическое и психическое страдание или повреждение. Ни один эксперимент не должен проводиться там, где существует априорный повод полагать, что может иметь место смерть или калечащее повреждение. Нельзя рисковать там, где исследуемая проблема не является слишком важной для человечества. Необходимы соответствующие предосторожности, чтобы оградить того, кто участвует в эксперименте от возможности повреждений, смерти и недееспособности. Эксперимент должен проводиться только квалифицированными специалистами. Во время эксперимента подопытный должен иметь право в любой момент прекратить эксперимент. Во время эксперимента исследователь должен быть готов в любой момент прекратить эксперимент, если, по его мнению, продолжение последнего может привести к повреждениям, недееспособности или смерти подопытного.

Интересно, что текст Нюрнбергского кодекса даже в странах антигитлеровской коалиции не публиковался в полном объеме достаточно долго. Например, в нашей стране полный текст документа был опубликован только в 1993 году. Во многом это неслучайно, потому что регламентация биомедицинских экспериментов естественным образом имеет в качестве следствия ограничение на привлечение количества испытуемых.

Поскольку многие биомедицинские эксперименты имеют двойное назначение — как гражданское, так и военное, известны случаи, когда и в нашей стране, к сожалению, и в США, и в других странах, несмотря на установленные Нюрнбергским кодексом нормы, эксперименты на недобровольной основе продолжались.

В настоящее время с точки зрения биоэтической оправданности и правового регулирования оцениваются четыре типа экспериментов в биомедицине. Первый тип — это экспериментирование врачей на себе. С этической точки зрения врачи, обладающие всей полнотой знаний о сути эксперимента, о последствиях, проводя эксперименты на себе, имеют возможности для того, чтобы дать добровольное информированное согласие. В истории медицины есть масса примеров, когда врачи проводили эксперименты на себе. Например, эксперимент Ильи Ильича Мечникова едва не стоил ему жизни, когда он на себе проверял вакцину против тифа. Второй тип экспериментов — это эксперименты над здоровыми людьми. В таких экспериментах, которые являются обязательным этапом фармакологических исследований, проверяется предельная доза и побочные эффекты.

Третий тип — это эксперименты над пациентами, в ходе которых ожидается польза для самого испытуемого. Этот тип называется терапевтическими экспериментами. Четвертый тип — это эксперименты над больными людьми, в ходе которых терапевтического эффекта не ожидается. Целью такого эксперимента является получение знаний. Это нетерапевтический эксперимент. Так же как нетерапевтическим может быть назван эксперимент над здоровыми людьми.

В медицине сегодня достаточно трудно провести границу между терапевтическим и экспериментальным вмешательством.

Одной из причин является сложность самой современной медицинской помощи. Другой причиной является то, что для значительной части населения приемлемой моделью общения с врачом является патернализм. Патернализм – это такая модель отношений врача и пациента, когда пациент делегирует врачу право в полном объеме принимать решения относительно медицинских вмешательств. В рамках патернализма подобно тому, как ребенок не ожидает от отца зла и подчиняется его воле, пациент выполняет распоряжения врача. И многие пациенты, не разделяя терапию и эксперименты, не вникают в суть предлагаемых врачом экспериментальных процедур и манипуляций.

Биоэтический вопрос связан с тем, насколько полным должно быть информирование пациента, для того чтобы его согласие можно было бы трактовать как этически корректное. Насколько такое согласие может быть получено от отдельных категорий граждан, жизнь которых, например, контролируется? Это обитатели государственных учреждений, например психиатрических клиник, детских домов, домов престарелых. Жизнь тех, кто находится в таких учреждениях, зависит, зачастую абсолютно, от действий персонала. Возникает вопрос: существует ли у этих людей хоть какая-то возможность дать информированное согласие? Согласно международным нормам права, разработанным после обнародования некоторых фактов проведения сомнительных с точки зрения этики экспериментов, на использование институционально заключенных лиц, кроме как в целях терапевтического исследования (когда последним оказывается определенная помощь), наложен запрет.

До недавнего времени заключенные и военнослужащие составляли самый большой резерв потенциальных подопытных, особенно, при проверке действия лекарств. Многие страны мира отказались от привлечения к экспериментам над здоровыми людьми таких больших групп населения, как военнослужащие и заключенные. То, что предполагаемый подопытный находится в контролируемых условиях, делает его согласие на участие в эксперименте весьма сомнительным. Оценить является ли согласие на участие в эксперименте, данное военнослужащим или заключенным, лишенным какого-либо явного или скрытого насилия, крайне сложно. Кроме того, исследования с привлечением военнослужащих или военных не поддаются тщательному контролю общественности, что создает возможности для злоупотреблений: если ожидается отрицательная реакция со стороны общественности, такие злоупотребления легко скрыть.

Как достигается согласие? Непосредственный ответ состоит в том, что о согласии на участие в эксперименте можно просто спросить. Однако детальное обсуждение этого вопроса показывает, что ответ не так прост.

Например, корректным условием проведения медицинского эксперимента является наличие контрольной группы, которая получает вместо препарата плацебо –«пустышку». Слово «плацебо» происходит от латинской фразы, означающей «я бы хотел понравиться». Это необходимо для того, чтобы отличить психосоматические эффекты приема лекарства, связанные с верой человека в то, что экспериментальный препарат ему может помочь, от реального терапевтического воздействия. Как быть в том случае, если участник эксперимента не должен быть проинформирован о том, получает он реальный препарат или пустышку? Как в этом случае обеспечить получение информированного согласия? В некоторых экспериментах неинформированным должен быть не только участник эксперимента, но и экспериментатор, его проводящий. Это так называемый двойной слепой эксперимент. Рассматривая такие случаи, биоэтика предполагает специальные формы получения добровольного информированного согласия, где пациент получает информацию о том, с какой вероятностью он попадает в контрольную группу, получающую плацебо.

Для отдельных категорий пациентов, например детей, участие в эксперименте нуждается в специальной регламентации, строго различающей терапевтический и нетерапевтический эксперимент. Как правило, привлечение детей к нетерапевтическим экспериментам до 14 лет запрещено. В международных правовых актах указывается, что родители могут дать согласие на участие в эксперименте за ребенка, если лечение проводится во благо и на пользу последнего, то есть в терапевтических целях. Приниматься могут только те решения, которые не ведут к нарушению физического или умственного состояния ребенка. Однако, ни нравственно, ни по закону родители не могут принимать решение за ребенка, когда медицинское вмешательство приводит к серьезному риску. Одна из трудностей состоит в том, что представления о благе и пользе могут трактоваться чрезвычайно широко.

Если эксперимент проводится не в терапевтических целях, то принятая в большинстве стран практика ставит условия: ребенку должно быть не менее 14 лет, он должен самостоятельно мыслить и быть достаточно зрелыми, чтобы понять природу предстоящей процедуры, включая потенциальные опасности, и не должно быть никакого насилия или взывания к чувству долга. Если эти условия удовлетворены, согласие ребенка — при наличии согласия родителей или опекунов — соответствует нормам международного права. При некоторых типах рискованных экспериментальных вмешательств этот возраст на национальном государственном уровне может быть изменен как для нетерапевтических, так и для терапевтических экспериментов. Так, по законодательству Франции, если речь идет о том, что ребенку необходима пересадка донорского органа, например почки, возраст, с которого у потенциального реципиента должно быть испрошено согласие, снижается до 6 лет. И это тоже проблема. Только ли календарный возраст определяет понимание предоставленной врачом информации?

Также возникает вопрос относительно того, насколько добровольным может быть согласие ребенка, данное под влиянием информации, полученной от родителей или врачей. Понятие «добровольное информированное согласие» подразумевает, что не были использованы никакие аргументы, связанные с запугиванием, с призывом к альтруистическому донорству (если речь идет об использовании парных донорских органов, например, о заборе от здорового человека донорской почки).

В настоящее время трансплантология как тип медицинской помощи в целом считается экспериментальным, и на него распространяются все правила, регламентирующие медицинские эксперименты.

Размах экспериментов в биомедицине будут нарастать. Чем дальше будет развиваться наука, тем больше людей будут становиться участниками экспериментов, тем больше задач возникает у биоэтики. Биоэтика обращает внимание на необходимость выработки государственных механизмов информирования людей о правилах медицинских экспериментов. В настоящее время основной европейский документ, который регламентирует эксперименты в биомедицине, — это Конвенция о правах человека и биомедицине. Ее официальное название — Конвенция о защите прав и достоинства человека в связи с применением биологии и медицины. Этот документ принят в 1996 году, к нему было несколько дополнительных протоколов, например, в 1997-м году к нему было приложение, касающееся запрета на проведение экспериментов в области клонирования человека. Данная конвенция подписана большинством европейских стран с целью предотвращения возможности негативных последствий использования новых медицинских технологий, защиты прав и достоинства человека, оказывающегося в роли пациента или испытуемого.

В настоящее время эксперименты с участием добровольцев в обязательном порядке до начала их проведения получают оценку со стороны биоэтических комиссий или комитетов. Они существуют сегодня от государственного уровня до уровня отдельного научного и образовательного учреждения, которое проводит эксперименты. В ходе подачи заявки экспериментатор обязан подробно описать научную базу, которая есть в настоящее время в данной предметной области, для того чтобы не допустить повторного проведения экспериментов, если уже где-то в мире они были проведены, а данные опубликованы. Обязательно указывается количество участников эксперимента, длительность его проведения. Этическая комиссия оценивает бланк информированного согласия, включая информацию о том, насколько подробно потенциальный участник эксперимента будет проинформирован организаторами эксперимента о сути эксперимента, рисках, побочных эффектах и так далее.

www.forbes.ru

Медицинский эксперимент: правовой и морально–этический аспекты

Медицинский эксперимент: правовой и морально–этический аспекты

Бабошкина Л.С.

ГБОУ ВПО Саратовский ГМУ им. В.И. Разумовского Минздрава России

Кафедра философии, гуманитарных наук и психологии

Научный руководитель к.ф.н., доцент Е.В. Ермолаева

Медицинский эксперимент — это активное воздействие на человека, изменяющее течение физиологических и патологических процессов для достижения цели эксперимента. На сегодняшний день с развитием науки вопрос о проведении экспериментов в медицине становится все актуальнее.

Впервые порядок проведений медицинских экспериментов и исследований на человеке получил юридическое оформление в 1947 году в Нюрнбергском кодексе, который в последующем стал основой для других подобных документов. В нашей стране регулирование данного вопроса проводится на основе ст. 21  Конституция РФ, ст.32, ст.43 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (2011), ФЗ «О лекарственных средствах» (1998).

Тем самым, в законодательстве предусматривается возможность испытания новых методов диагностики, профилактики, лечения, а также лекарственных средств на людях при соблюдении двух условий: согласия больного и учета его интересов, предусматривающих излечение болезни. Используемый доброволец осведомляется о сущности эксперимента, его научной ценности и возможных последствиях.

Не менее важен морально-этический аспект экспериментов над людьми. Следует отметить, что результаты могут проявиться не только к концу проведения эксперимента, но и спустя значительное время. Примером может служить трансплантация гомеопатических стволовых клеток, проводимая при тяжелых случаях лейкемии  в нашей стране, но запрещенная в ряде других, поскольку вероятность благоприятного исхода очень низкая. Но и врачи, и больные проходят через трудный нравственный выбор, т.к. зачастую это оказывается единственным шансом на выздоровление.

Таким образом, значение морального аспекта в проведении медицинских экспериментов также велико, как и правовое регулирование этого вопроса. А граница дозволенности в проведении их очень размыта.

Литература

1. Власов В.В. Международные этические требования к медицинским исследованиям с участием человека // Терапевтический архив. 1996. № 1. С. 58.
2. Ермолаева Е.В.. Павлова Л.А Медицинская профессия: требования современного общества //  Общество и здоровье: современное состояние и тенденции развития. М., 2013. С. 369-375.

medconfer.com

Допустимы ли эксперименты на людях?

Вопрос об экспериментах на людях в медицине всегда стоял очень остро. Допустимы ли эксперименты на людях вообще, если да, то на здоровых или на больных, каковы границы эксперимента, какие условия необходимо соблюдать при этом и т. д. Для того чтобы ответить на эти вопросы, необходимо определить, что собой представляет медицинский эксперимент. Медицинский эксперимент — это активные (фармакологические, хирургические, лучевые и т. п.) воздействия на человека, изменяющие течение физиологических и патологических процессов для достижения цели эксперимента.

Поскольку посредством эксперимента изучается новое средство лечения, постольку нет полной гарантии в его благополучном исходе. Как и ко всякому научному эксперименту, к эксперименту медицинскому предъявляется целый ряд требований, в том числе возможность повторения опытов, их варьирование и т. п. Очевидно, что все это делает медицинский эксперимент небезопасным для здоровья и даже жизни людей. Но очевидно и другое: медицинские эксперименты необходимы для дальнейшего прогресса науки и, следовательно, для блага человечества. Академик Чехословацкой академии медицинских наук П. Малек пишет: «Необходимость проведения эксперимента на человеке не подлежит сомнению и признается всеми. Медицина не может идти вперед без этого».

Таким образом, острота этой проблемы определяется тем, что здесь сталкиваются коренные интересы отдельного человека и человечества, больного и общества. Но поскольку это так, то при решении данной проблемы недостаточно руководствоваться лишь общим принципом о примате общественных интересов перед личными. С позиций коммунистической морали человек — конечная ценность, и поэтому он никогда не должен служить только средством, но всегда и целью. Поэтому и в данном случае, при решении проблемы об экспериментах на людях, врачебная этика должна определить комплекс таких условий, при которых интересы личности и общества могли бы гармонически сочетаться.

Решение этой задачи специфично для разных видов медицинских экспериментов. В данном случае важно различать два вида таких экспериментов: 1) чисто научные; 2) лечебные. Цель первых — достижение блага человечества, с их помощью решается та или иная научная проблема. Вторые, помимо этого, своей непосредственной целью имеют излечение больного. Первые проводятся как на больных, так и на здоровых, вторые — только на больных. Разумеется, что и к тем и к другим, помимо специфических нравственных требований, о которых будет сказано ниже, предъявляются и некоторые общие требования. Поскольку и чисто научные и лечебные эксперименты связаны с известным риском, постольку важнейшим условием, обеспечивающим их моральность, является предварительное экспериментирование на животных. Если у подопытных животных изучаемое средство не вызвало патологических изменений и представляет терапевтический интерес, его допускают к клиническим испытаниям. Это первое условие нравственности эксперимента.

Всякий медицинский эксперимент предполагает высокую ответственность экспериментатора. Проведение его может быть доверено лишь опытным врачам, умеющим не только хорошо ставить опыты, наблюдать за их ходом, но и способных критически отнестись к своим действиям, опереться на помощь товарищей. Врач-экспериментатор должен быть высококвалифицированным медиком. Возвращаясь к анализу специфических требований, предъявляемых к различным видам медицинских экспериментов, следует заметить, что решение вопроса о лечебных экспериментах несколько проще, чем решение вопроса об экспериментах научных. Это объясняется тем, что при лечебных экспериментах интересы врача и больного едины. Здесь имеется лишь одна сложная проблема — это вопрос о том, во всех ли случаях требуется согласие больного на проведение лечебного эксперимента. Вероятно, что общим для всякого врача должно быть правило: избегать экспериментирования без согласия больного, Больной должен быть осведомлен о том, что ожидаемый эффект будет получен только в случае успеха эксперимента. Однако, на наш взгляд, из этого правила должно быть сделано одно существенное исключение. В тех случаях, когда единственным средством спасения больного является лечебный эксперимент (использование, например, нового лечебного препарата), на наш взгляд, было бы моральным проводить его и без согласия пациента. Этот вопрос связан с решением более широкой проблемы о принудительном лечении, которая будет рассмотрена особо.

В отличие от лечебных чисто научные эксперименты должны проводиться исключительно на основе добровольности. Человек, на котором ставится такой эксперимент, переносит страдания, рискует здоровьем ради общего блага, и, естественно, на это он может идти лишь добровольно. Но и при соблюдении добровольности экспериментатор должен выяснить, что лежит в ее основе: стремление быть полезным людям или желание заработать. На наш взгляд, проведение медицинских экспериментов, опасных для здоровья, за плату безнравственно. Нельзя использовать добровольность и в тех случаях, если она является следствием экзальтированности человека, плохо сознающего последствия своих поступков.

Некоторые эксперименты, даже предварительно проведенные на животных, представляют определенный риск для человека. Поэтому испытуемый обязательно должен быть осведомлен о сущности, практической и научной ценности, а также возможных последствиях эксперимента.

И наконец, несколько слов об экспериментах медиков на самих себе. Такие эксперименты не только оправданы общественным мнением, но и справедливо отнесены к числу героических поступков. История медицины знает немало примеров подлинного героизма и самоотверженности медиков, ставивших опасные опыты на себе. Это немецкий гигиенист Макс Петенкофер и И. И. Мечников, принявшие культуру холерного вибриона, А. Уайт и Антуан Клот, привившие себе чуму, Форсамап, который для разработки новых диагностических приемов ввел себе через вену катетер в полость сердца, и многие другие. Экспериментирование врачей на себе, нередко приводящее к трагическим последствиям и вызывающее чувство восхищения, не может не регулироваться общественной моралью. Эксперименты, летальный (смертельный) исход которых не вызывает сомнений, не допустимы, и долг всякого профессионального коллектива медицинских работников предотвратить их. При других экспериментах на себе врач должен находиться под постоянным наблюдением своих коллег, пользоваться их всемерной поддержкой, выполнять все их указания.

www.medical-enc.ru

Самые известные медицинские эксперименты на себе

В истории существовало немало врачей, которые сознательно пошли на рискованный эксперимент, который мог нанести вред или привести к смерти.

История знает немало врачей, заболевших, исполняя свой долг. Но существовали и те, кто сознательно заражал себя или наносил себе вред, чтобы проверить гипотезу экспериментом.

Инфекционные болезни

Пожалуй, больше всего опытов на себе врачи поставили, доказывая заразность различных заболеваний. Например, доктор А. Уайт умер в Египте в 1802 году после того, как занес себе в рану гной больного бубонной чумой.

В начале XX века врачи исследовали желтую лихорадку, убивавшую тысячи людей в Америке и Африке. Большинство тогда полагало, что эту болезнь вызывают испарения почвы. Когда же кубинский врач Карлос Финлей выступил в Парижской академии наук с гипотезой о том, что желтую лихорадку переносят комары определенного вида, ему никто не поверил. Доказательством этого стала лишь смерть врача Джесса Ласеара, который дал себя укусить такому комару, ранее кусавшему больного лихорадкой.

Многие врачи заражали себя тифом, чтобы выяснить пути распространения этой болезни, узнать, какие насекомые могут ее передавать, и какие животные могут быть ее источником. Врачи сознательно заражали себя лейшманиозом, туляремией, гонореей, сифилисом и многими другими болезнями.

Экспериментальной проверки требовали и методы борьбы с инфекционными заболеваниями. Когда Луи Пастер создал вакцину от бешенства, ее некоторое время боялись применять в случаях, когда не было точно известно, было ли бешенство у покусавшей человека собаки. Опасались, что, если собака окажется здоровой, то действие вакцины вызовет у человека бешенство. Врач Эммерих Ульман предложил Пастеру провести опыт на себе. Он просто пришел к Пастеру и сказал: «Сделайте мне прививку. Посмотрим, умру я от бешенства или нет». Ульман остался жив, и это помогло распространению пастеровской вакцины.

Иногда опыты по передаче инфекции себе дают отрицательный ответ, но и в таком случае они могут быть весьма неприятными для врача. Американский профессор Джозеф Гольдбергер в 1916 году решил установить, является ли инфекционной болезнью пеллагра или же она относится к авитаминозам. Для этого Гольдбергер и пятнадцать его коллег поставили опыт на себе. Они взяли материал от больных пеллагрой: кровь, выделения из носа и рта, кожные чешуйки – и в течение месяца подмешивали к своей пище. Никто из врачей не заболел пеллагрой, что опровергло мнение об ее инфекционной природе. Сейчас известно, что пеллагра вызывается недостатком в организме никотиновой кислоты.

Препараты

Многие врачи и химики, изучая свойства различных веществ, не боялись ставить на себе опыты. Их, видимо, не пугала трагическая участь великого Карла Шееле, открывшего синильную кислоту и попробовавшего ее на вкус.

Американец Роджер Смит из штата Юта в 1944 году вызвался под наблюдением коллег исследовать на себе свойства яда кураре. После инъекции стал развиваться паралич. Сначала парализовались мышцы горла, и Смит подумал, что захлебнется слюной, затем паралич распространился на мышцы конечностей, после этого стало затрудняться дыхание. Только срочная реанимация смогла спасти Смита. Врач рисковал не напрасно. В результате его исследований стало возможным применение кураре в небольших дозах для расслабления мышц брюшной полости при хирургических операциях.

Путем опыта на себе врачи доказывали эффективность разработанных ими средств против змеиного яда. Одним из первых стал швейцарец Жак Понто, испытавший созданную им сыворотку против яда гадюки. 5 мая 1933 года он дал укусить себя трем гадюкам и выжил. Позднее аналогичные опыты делали врачи при разработке антидотов против ядов других видов змей.

Множество опытов было поставлено врачами на себе в поисках лекарства, которое избавило бы людей от боли. Аптекарь Фридрих Сертюрнер в начале XIX века совершил ряд опытов на себе с порошком опия, чтобы установить оптимальный для обезболивания размер дозы. В середине XIX века Паоло Мантегацца экспериментировал с листьями коки, подробно описывая свои ощущения после жевания листьев или употребления их настоя. Эксперименты на ученых проложили дорогу и эпидуральной анестезии, которая основана на введении анальгетика в спинномозговой канал. Автор метода – немецкий хирург Август Бир – чтобы получить полное представление о действии этой анестезии, ставил опыты по введению себе в спинномозговую жидкость кокаина.

Паразиты

Паразитические животные тоже не были обойдены вниманием самоотверженных врачей. Опытов по заражению себя паразитами проводилось немало в разных странах. Специально заражали себя бычьим цепнем врачи русские ученые Ж. Штром в 1930-х годах и Ф. Талызин в конце 1940-х. Длина взрослой особи бычьего цепня – от 4 до 10 метров при ширине 5-7 миллиметров. Заразить самих себя врачи решили для того, чтобы выяснить, каков цикл развития паразита, и как его можно диагностировать. Обоим экспериментаторам пришлось пережить немало неприятных моментов. Федор Талызин, проглотив двух личинок червя, носил в себе паразита 122 дня. Большую часть этого срока врач испытывал тошноту и расстройство желудка. Когда черви достигли взрослой стадии, нижние членики их тела начали отрываться и, приобретая способность самостоятельно ползать, выбирались из кишечника человека наружу. Наконец, после того, как Талызин принял препарат, убивающий цепня, выяснилось, что в его кишечнике жило два червя общей длиной 9 метров 80 сантиметров.

Пища и голод

Немало экспериментов было проведено в области питания. Особенно увлекался ими доктор Уильям Старк (1740 – 1770) из Лондона. Он выбирал определенный вид пищи и в течение нескольких недель питался только им, чтобы доказать, что есть еда «вредная» и «безобидная». Сначала диета Старка состояла из хлеба и воды, потом он включил в пищевой набор оливковое масло, потом стал питаться мясом, хлебом и водой, после чего следовали такие пищевые наборы, как хлеб, сало и чай; или хлеб, растопленное масло, вода и соль. Этими опытами он основательно подорвал здоровье, и умер в 29 лет, когда попробовал питаться только сыром честер.

Последователями Старка в XIX веке стали Иоганн Ранке и Макс Рубнер, которые на себе выясняли, может ли человек питаться одним мясом (пришли к выводу, что не может).

Где опыты с питанием, там недалеко и до экспериментов с голодом. Американский врач Таннер с научной целью обрек себя на голодание в течение 40 дней. Потеря веса составила 33 фунта (более 16 килограммов). Чтобы проверить свою гипотезу, о причинах болезни бери-бери (авитаминоза, развивающегося при недостатке витамина В1), распространенной в Юго-Восточной Азии, врач Мошковский, работавший в Новой Гвинее, одиннадцать месяцев питался только полированным рисом. Его идея подтвердилась, он заболел бери-бери в тяжелой форме.

В открытом море

Говоря о рискованных экспериментах на себе, нельзя не вспомнить французского врача Алена Бомбара, который в 1952 году пересек на резиновой лодке Атлантический океан без запасов пищи и пресной воды. Он работал в порте Булонь и как-то задумался над тем, почему большинство жертв кораблекрушений, оказывающихся в море, умирает в первые три дня. От голода и жажды они должны были бы умереть позже. Он изучал проблемы выживания в экстремальных ситуациях, знакомился со всеми доступными ему отчетами о людях, спасенных на море или же найденных погибшими. Он пришел к выводу, что большинство людей могло бы выжить, если бы не их отчаяние. Бомбар писал позднее: «Жертвы легендарных кораблекрушений, погибшие преждевременно, я знаю: вас убило не море, вас убил не голод, вас убила не жажда! Раскачиваясь на волнах под жалобные крики чаек, вы умерли от страха!».

Чтобы подтвердить свои слова делом, Бомбар отправился в плавание на резиновой лодке «Еретик». Питался он планктоном и сырой рыбой, вместо воды пил выжатый из рыбы сок. Первое тренировочное плавание в Средиземном море продлилось две недели, плавание через Атлантический океан от Канарских островов до острова Барбадос – 65 дней. За время плавания он похудел на 25 килограммов, а уровень гемоглобина понизился у него до критического. Свое путешествие Ален Бомбар описал в книге «За бортом по своей воле». В результате плавания Бомбара французские корабли начали оснащать спасательными резиновыми плотиками, а ему самому до конца жизни приходили письма от спасшихся людей со словами: «Если бы не ваш пример, мы бы погибли».

Самоубийственные опыты

Французский врач Николаус Миновици проводил опыты по самоудушению, а затем перешел к экспериментам по самоповешению, чтобы описать состояние, возникающее при асфиксии. Он перекидывал шнур через балку на потолке, на одном его конце делал петлю, в которую просовывал голову. Затем ложился на пол и тянул правой рукой за свободный конец шнура. Его лицо наливалось кровью, затем становилось багрово-синим, перед глазами плыли огненные круги, появлялся шум в ушах. Наконец, он перешел к опытам по полному повешенью: «Как только ноги оторвались от опоры, веки мои судорожно сжались. Дыхательные пути были перекрыты настолько плотно, что я не мог сделать ни вдоха, ни выдоха. В ушах раздался какой-то свист, я уже не слышал голоса ассистента, натягивавшего шнур и отмечавшего по секундомеру время. В конце концов, боль и недостаток воздуха заставили меня остановить опыт. Когда эксперимент был закончен, и я спустился вниз, из глаз моих брызнули слезы». Максимальное время висения составило 26 секунд, после опыта боли при глотании сохранялись больше 10 дней.

Медицинская техника

Немецкий врач Вернер Форсман был одним из создателей метода катетеризации сердца. При разработке этой операции он испытал ее на себе в 1928 году. Коллеги считали, что при проникновении в сердце инородного предмета наступит шок и остановка сердцебиения. Форсман, тем не менее, решился на опыт. Он надрезал вену у локтя и ввел в нее узкую трубку. В первый раз до сердца трубка не дошла, потому что ассистент отказался продолжать опасный эксперимент. Во второй раз Форсман действовал самостоятельно. Он ввел катетер на 65 сантиметров и достиг правой половины сердца. После этого Форсман включил рентгеновский аппарат и получил подтверждение своего успеха. За разработанную им методику Форсман совместно с американскими врачами Корнаном и Ричардсом получил в 1957 году Нобелевскую премию.

Сначала проверь сам

Пожалуй, чемпионом по издевательствам над собой с научной целью можно назвать чешского врача Яна Пуркине (Пуркинье), 1787 – 1868. Проницательный ученый и талантливый преподаватель, автор классических трудов по физиологии зрения, гистологии и эмбриологии, один из создателей дактилоскопии, основатель Физиологических институтов в Вроцлаве и Праге, а также первого чешского медицинского журнала, произвел значительное количество опытов на себе. Начал их он еще студентом, исследуя действие лекарств. «Я тогда испытывал на себе действие слабительных средств: ревеня, манны, различных солей, александрийского листа, корней ялапы; затем исследовал некоторые рвотные средства. Путем самонаблюдений я установил большое различие между алкоголем и эфиром». Потом Пуркине исследовал действие опия, принимая его в постепенно возрастающих дозах.

Экспериментировал он и с другими веществами. В то время врачей интересовало действие на организм человека камфары. Пуркине начал принимать этот препарат: «Приняв несколько гран камфары, я пришел в состояние религиозного экстаза… В другой раз, приняв десять гран камфары, я почувствовал увеличение мышечной силы, так что я при ходьбе должен был поднимать ноги повыше. Когда обход больных в отделении заканчивался, я внезапно почувствовал сильный жар и упал в обморок. Меня положили на кровать, и я пролежал без сознания еще полчаса. Придя в себя, я не чувствовал никаких расстройств и отправился с одним из друзей на прогулку за город. После этого опыта у меня заподозрили эпилепсию и высказали мнение, что я не способен работать врачом».

Затем он принимал каломель (хлорид ртути), эметин (действующее начало ипекуаны – рвотного корня), мускатный орех, настой наперстянки, экстракт красавки, смесь камфары со спиртом. Потом Пуркине заинтересовался, насколько опасно пить соленую воду, и провел соответствующий опыт. В другой раз он с научной целью неделю питался только сырыми яйцами.

Эксперименты на себе сегодня

Казалось бы, медицинские эксперименты на себе – дело прошлого. Однако нет: и сейчас исследователи испытывают свои гипотезы на себе. Например, австралийские ученые Робин Уоррен и Барри Маршалл открыли на слизистой оболочке человеческого желудка бактерию Helicobacter pylori. Они выдвинули предположение, что именно она, а не стресс или острая пища, становится основной причиной гастрита и язвы желудка. Для подтверждения этого Барри Маршал выпил содержимое чашки Петри с культурой этих бактерий, из-за чего у него развился гастрит. В 2005 году Уоррен и Маршалл за свои работы по Helicobacter pylori получили Нобелевскую премию.

medportal.ru